хранители телеспектакль

Фродо и Сэм в Валиноре

Имена Средиземья III. Эльфы

Я вновь приветствую вас у камина, любопытный читатель. Мы уже многое здесь обсудили (и многое, даст Эру, обсудим), и на этот раз, следуя воле проголосовавших, я продолжу рассказ о именах и традиции имён в Легендариуме с позиции эльдар. О том, какие имена носили гномы, хоббиты, орки и драконы, вы можете прочесть в предыдущих частях: часть I и часть II. Предупреждаю, что сегодняшний рассказ сопровождён долгим вступлением о природе и истории имём; если вы желаете сразу перейти к эльфийскому имянаречению - промотайте до соответствующего раздела. Этот пост писался долго, а потому превзошёл задуманный размер.

Если происходящее вам по нраву - присылайте собственные вопросы!

Об истории имён

   Обратитесь к своему собственному имени. Какое происхождение оно имеет? Могу с уверенностью сказать, что 95% русскоязычного населения носит так называемые календарные имена, т.е. имена, связанные с христианской традицией имянаречения. Эта традиция, с крещением Руси (и подобными ему событиями в славянских и иных европейских странах), потеснила (но не сменила) старую, языческую систему имён. И если идти по порядку, то начать стоит именно с язычества.

   В иных европейских культурах (говорю я всегда преимущественно о Европе, так как не разбираюсь в иных цивилизациях) языческий элемент сильнее, чем в православных. Из-за особенностей католической веры, её всяческих попыток усвоить язычество, преобразовав его в христианство (что свойственно и Руси, но иначе), возникли любопытные традиции Ирландии, Скандинавии и Германии, Франции и иных, некогда чрезвычайно языческих стран. Православие также достигло победу ценой компромисса: многие языческие обычаи вошли в церковную традицию, стали её частью, а сознание людей, во многом, осталось полу-языческим.

   Языческое имя, прежде всего, несло в себе магическую функцию. Это важная часть языческого менталитета, совершенно понятная и славянину, и германцу, и кельту. До сих пор вы встретите множество имён, которые должны были “зачаровать” носителя. Особенно этим богата германская культура и её производные - англичане, франки, скандинавы.

   Так, одно из самых распространённых немецких имён - Вольфганг, т.е. “Волчий путь”, носит очевидно магический смысл. Кельтские имена Дональд (“Закон и мир”) и Брайан (“Достоинство”) чрезвычайно популярны в США, а английское Эдвард восходит к древнему “Хранитель [т.е. обладатель] богатств”. Уверен, что вам известны и Вадим (от “вадити”, сеять смуту), и Владимир, и Людмила, и Ярослав. У западных славян и сегодня популярны имена Збигнев (“Избавляющий гнев”), Казимир (“Портящий мир”) и Ладислав, а у сербов множество Милорадов. Не удивляйтесь тому, что некоторые имена как будто бы чаруют что-то недоброе. Язычники верили не только в силу благого имени (тут была шутка про власть Владимира над миром, но политота), но и в отпугивающую силу плохого; так, дурное имя должно было отвратить от ребёнка болезнь, несчастье или даже смерть. К тому же, особенность языческих имён в том, что они относятся к древнему периоду истории языка. Нам, носителям современной его формы, иногда тяжело понять семантику того или иного имени.

   Наиболее популярной, однако, - что у славян, что у остальной Европы, - остаются имена, принесённые церковью. Зачастую, эти имена меняются при адаптации с языка оригинала; так, не всякий узнает в распространённом имени Полина образ преподобной Аполлинарии. Именно христианские святые, зачастую греки или римляне, подарили миру такие привычно “русские” имена как Павел, Анастасия, Александр и Екатерина. Это можно видеть на личном примере: так, римское имя носят мои отец и дядя, а также их родители и бабушка по материнской линии; греческое имя носят моя мать и сестра, а также дед по материнской линии, моя ненаглядная Шэль и я сам (к тому же, моё имя принадлежало одному из апостолов Христа). За почти тысячу лет православная церковь сумела оттеснить традиционные, исконно славянские имена, заменив их именами святых и мучеников. Традиция наречения была предельно простой: ребёнка называли именем того из христианских героев, чей памятный день совпал с днём рождения либо крещения. Для этого церковь составила многочисленные “минеи” - т.е. календари, где каждый день соответствовал святому. В большинстве своём, население Руси и империи было малограмотными крестьянами, едва ли понимающими, что берут своим детям имена греческие и латинские. В этом заключается ключевое отличие от традиции эльфийской: в большинстве своём, наши имена ничего уже не значат для нас самих.

   Изначально, имена языческой Европы “читались”. Зачастую, это были прозвища, связанные с богами либо характеристикой, особенностями личности или достижениями носителями. Если язычники считали, что имя диктует судьбу ребёнка, то христианская традиция попыталась (да не смогла) низвести эту сложную систему к простому набору имён, из которых даже не всегда можно было выбирать: так, имена наших прадедов дали им лишь по дню их рождения. И всё же, имеются множество исключений. Почитайте про Двоеверие у академика Рыбакова и его коллег: уж поверьте, что далеко не только православная Масленица, если снять с неё декоративный крест, окажется языческим праздником.

   Некоторые изменения последовали за Февральской революцией и Октябрьским переворотом, когда республиканцы, а затем большевики принялись создавать нового человека. На деле это вылилось в огромное количество заимствованных, изменённых либо придуманных заново имён. Такая ситуация не нова; она совпадает с событиями эпохи Просвещения, когда в Европу пришла мода на греко-римские имена, которые не были бы связаны с христианством. В разгар пуританства в Англии и США родители могли назвать ребёнка Божьим-Трудом, Изучай-Писанием, и даже Избегай-Прелюбодеянием (серьёзно, и это не самый дикий пример - тысячи их). Разумеется, тут опять есть цель на христианство; но логика та же, что у большевиков с их составными именами. А ведь некоторые (лично знаю Владлена и Владилену - от “Владимир Ленин”) даже прижились.

   С первым (довольно свободным - вспомните Серебряный век) десятилетием советской власти вернулась мода на старые, дохристианские имена. Однако, вопреки всем стараниям режима, они не изменили общей картины. Статистика показывает, что на исходе своих дней СССР всё ещё оставался страной, где большинство (абсолютное!) славяноязычных носят календарные имена. И хотя сегодня родители вольны дать ребёнку такое имя, какое им вздумается, без оглядки на религиозные институты, большинство всё так же носят имена из того же самого списка, что и сотню, двести, и три сотни лет назад. Сменилась лишь мотивация - теперь имена выбирают по принципу благозвучия, соотносимости с отчеством, либо в качестве уважения к одноимённому родственнику; так, моё имя было отчасти выбрано из почтения к дяде моей матери, имевшему некоторые успехи в творчестве - уверен, и у вас есть такие примеры.

   Разумеется, дворяне всегда были свободны давать имена вне зависимости от календаря (Екатерина Великая назвала внука Александром, веря, что тот, как его Македонский тёзка, станет царём Греции), а в некоторые деревни Церковь не провели вплоть до девятнадцатого века. Есть региональные отличия, религиозные и временные искажения. Не забывайте о постоянных заимствованиях (которые, правда, не сильно меняют картину): начиная с того, что первые “древнерусские” князья были скандинавами Рюриком, Хельгой и Ингваром (откуда “Олег” и “Игорь”), и продолжая первым русским святым - Борисом, чьё имя (традиционно русское, как считают многие) происходит, как и его мать, из тюрков-булгар.

Дополнительные имена

   А какой русский (украинец, болгарин, беларус), позвольте спросить, без отчества? Эта часть имени, повсеместно используемая в восточнославянской традиции, является к тому же древнейшей формой фамилии. Даже дилетант приметит, что множество современных фамилий происходят от мужского имени с добавленным суффиксом (Никитин, Астафьев, Петров, Семенович); и всякий специалист подтвердит, что фамилии эти возникли от отчества. Становление фамилий в некоторых языках (в т.ч. русском, украинском и белорусском) случилось достаточно поздно, а в исландском так и не произошло.

   Как правило, фамилия закрепляется в третьем поколении. Начинается она, как правило с мужчины (хотя бы бывает исключение), который, скажем, носит имя Никон. Его многочисленные дети, названные по календарю, зовутся Иван сын Никона, Илья сын Никона, Глеб сын Никона, и т.д. Во времена формирования фамилий (и в поздних крестьянских говорах), язык позволяет сократить “сын Никона” до “Никонов”, с тем же смыслом. Когда у детей Никона рождаются собственные дети (с десяток на человека), семейство становится очень большим. Тогда-то отчество превращается в родовое имя - в фамилию. Сегодня в русском языке отчество и фамилия не пересекаются напрямую, но в том же болгарском оба имени существуют в одной форме (Стоян Петров Иванов - имя-отчество-фамилия). В исландском фамилий не существует, и есть только отчества (Снорри Стурлусон, Хельга Стефансдоттир); которые, как вы заметили, могут быть матримониальными. Уверен, что все знают про арабскую форму “ибн” (где “Махмуд ибн Сулейман” - Махмуд сын Сулеймана). Допускаю, что многим знакома еврейский аналог - “бен” (“бен Давид” - сын Давида).

   Фамилия, всё так же в третьем колене, может быть произведена от прозвища деда (прозвище Безрукий в Безруков), его профессии (кузнец в Кузнецов), от местности (жил в Вязьме - Вяземский) и названия прихода (Вознесенские, Рождественские и иные).

   В католических и протестантских странах популярно среднее имя, как правило в честь деда или иного родственника, а часто средних имени два или даже три - в честь кинозвёзд, друзей и литературных персонажей. Так, королеву Елизавету II зовут Елизавета Александра Мария Виндзор, последнего немецкого императора звали Фридрих Вильгельм Виктор Альберт Гогенцоллерн, а автора, из-за которого мы здесь собрались - Джон Рональд Руэл Толкин. Это своеобразная замена отчеству там, где фамилия успела образоваться уже давным-давно.

   Наконец, есть прозвища и псевдонимы, которые зачастую являются неотъемлемой частью имени. Александра III из династии Аргеадов мы зовём Македонским и Великим, Гая Юлия мы зовём Цезарем, его наследника - Августом. Пётр Алексеевич Романов превратился в Петра Великого, а Иван Васильевич Рюрикович - в Ивана Грозного. Добавьте сюда Максима Горького и Иосифа Сталина, Джека Лондона и Льюиса Кэролла. Я представляю вам наиболее известные примеры только для того, чтобы вы поняли, как крепко может прозвище и псевдоним стать частью общеизвестного имени.

Итого

   Имена, мною описанные, можно разделить на четыре категории. Категории эти условны, но с ними работать значительно проще.

     * Личные имена. Это - персональное имя человека, данное при рождении или вскоре после. Оно соответствует римскому преномену, либо русскому имени. Происходит из магической традиции язычества, христианского канона (в основном греческие и латинские, реже еврейские), идеологических убеждений родителей, либо попросту выбрано из-за благозвучия и моды;

     * Дополнительное имя. Сюда я отношу средние имена и отчества, так как они редко пересекаются в рамках одной традиции. Необязательны в большинстве культур, но в некоторых (в т.ч. в русской) чрезвычайно важны и несут особую функцию;

     * Родовое имя. То, что соответствует русской фамилии и римскому номену. Это имя помогает отнести человека к семье, узнать о его происхождении и статусе. Для многих культур (но не всех) это наиболее социально значимое из имён;

     * Прозвища. У римлян они назывались когномены, и могли быть как личными (Гней Помпей Великий), так и семейными (ближайшие родственники Гая Юлия тоже были Цезарями). Если к личному или семейному прозвищу добавлялось второе, его называли агномен (Луций Корнелий Сулла Феликс, Публий Корнелий Сципион Африканский), и такое прозвище было особенно престижным. Ограничений на агномен, по сути, не было, и все они могли быть частью официального имени (консул Публий Корнелий Сципион Назика Серапион).

   Сюда также следует добавить адаптации и изменения имён со временем. Я уже упомянул, что Ингвар и Хельги стали Игорем и Олегом. Латышская крестьянка Марта, приняв православие, стала русской императрицей Екатериной I Алексеевной Романовой (Екатериной, наверное, по дате, Алексеевной по имени крёстного); точно так же меняли свои имена все зарубежные принцессы, ставшие невестами русским царям. Даже прозвища меняются со временем: Иван IV Грозный был известен современникам как Иван Великий, в то время как Грозным звали его деда Ивана III, которого уже мы называем Великим.

   Впредь, для удобства сравнений, я представляю вам сводную таблицу имён, известных и вымышленных. Задачей этой таблицы служит показать вам, по возможности, все типы распространённых в европейской культуре имён. По мере нашего исследования, я дополню её эльфийской плеядой, и вы, быть может, обнаружите некое сходство.

Наконец, об эльфийских именах

   Несмотря на то, что все наши имена можно истолковать (в переводе с греческого, латыни или иврита), но они, как вы понимаете, редко несут в себе смысл сами по себе. Нагруженные смыслом имена, популярные в раннем СССР, оказались совершенно не нужны. Встретив человека и узнав его имя, вы ничего не узнаете об этом человеке - разве что о его родителях. Это противоположно “дикой” языческой (в противовес “цивилизованной” греко-римской) традиции, когда основное имя могло быть дано человеку по прошествию времени, и часто несло в себе сакральный смысл.

   Услышав же имя эльфа, вы можете узнать, как он выглядит, кто его родитель, и какими качествами он обладает. Чтобы узнать, что значит ваше имя, вам требуется некоторое время со словарём; чтобы узнать, что значит имя эльфа, вам достаточно знать его язык. Эта часть их культуры казалась Толкину очень важной; не стоит считать, что имя вашего эльфа будет хорошим, если вы просто составите его из эльфийских слов. Настоящее имя эльфа - это рассказ с предысторией! Вернее, целая трилогия.

Происхождение эльфийских имён

   Я упомянул, что большинство римских имён потеряли своё значение к периоду республики; если вы помните мой рассказ про имена хоббитов, то знаете, что и у них были имена совершенно бессмысленные - вернее, потерявшие своё значение во тьме веков (“Бильбо” в их числе). Эльфийские имена, напротив, обрастали смыслом со временем.

   У первых трёх эльфов не было имён. Эльфы их называют Отцами - Имин (“Первый”), Тата (“Второй”) и Энель (“Третий”). Их старшинство - не биологическое, и происходит от того порядка, в котором они проснулись. Эти имена они, вероятно, не носили сами - их назвали таки потомки, когда уже сформировался эльфийский язык.

   Все трое проснулись с жёнами (Иминье, Татье и Энелье), и блуждали в поисках других эльфов. Когда они обнаружили группу из двенадцати спящих, Имин заявил своё право (как первый из эльфов) на власть над ними. Так возник первый эльфийский народ - Миньяр, т.е. “первые”.

   После этого они обнаружили и других. Тата забрал вторую группу из восемнадцати эльфов, а Энель третью, числом двадцать четыре; так возникли Татьяр и Нэльяр. Когда они нашли четвёртую, числом тридцать шесть, Имин отказался, потому что в своей гордыне считал, что ему предстоит найти куда больше сородичей; эти эльфы ушли к Тата. Пятая группа, числом сорок восемь, также не удовлетворила амбиций Имина, и он уступил их Энелю; продолжая уверять своих двенадцать подданных, что скоро они станут самым многочисленным племенем.

   Больше эльфов они не нашли.

   N.B. О подсчёте количества эльфов в Первую и дальнейшие эпохи я уже писал.

   Эльфы столетиями жили на берегу Куйвиэнен, и когда настало время Исходу, племена превратились в три народа. Малочисленные миньяр стали народов ваньяр, племя татьяр преобразилось в нолдор, а крупнейшая группа - нэльяр - мы зовём теперь тэлери. Ко времени Исхода, когда эльфийский народ оказался разделён на ушедших и оставшихся, образовался пра-эльфийских язык; к нему восходят все эльфийские языки и диалекты, а также многие слова народов людей. С самого начала эльфы полюбили всё, что связано с языком.

   Не считая трёх Отцов и их жён, которые известны нам скорее по прозвищам, нежели реальным именам, мы знаем ещё несколько эльфов без родителя. Их имена не имели смысла, потому что язык только создавался. Обыкновенно, они брали себе имена из благозвучия - простой набор звуков, который вызывал у эльфа приятное чувство. Точно так же они создавали свой язык - выбирали тот набор звуков, который, как всем казалось, наиболее точно и красиво отражает суть явления.

   Бессмысленные имена, по мере развития языка, обрастали смыслом. Так, Ингвэ, владыка ваньяр и верховный правитель всех эльфов (да, такой был), сам выбрал себе этот набор звуков в качестве имени, но со временем в эльфийских языках оно стало означать “вождь”. Обыкновенно, имя эльфа становилось словом для того, чем он был наиболее известен.

     Ингвэ - Владыка ваньяр и Верховный правитель всех эльфов; он жив до сих пор, и обитает рядом с Манвэ. Его почитают, как самого благородного из всех эльфов. Возможно, что Имин из раннего предания и Ингвэ - одно и то же лицо. Его имя стало словом для “вождь” (полное имя - Ингвэ Ингверон, “Вождь вождей”);
     Финвэ - Владыка нолдор и родоначальник нескольких великих домов. Смысла его имя так и не обрело;
     Индис - племянница Ингвэ и жена Финвэ. Её имя (“жена”, “невеста”) - пример того, как близко у эльфов стоят прозвища и имена;
     Эльвэ, Ольвэ и Эльмо - трое братьев из третьего рода эльфов. Первый из них останется в Средиземье и станет Тинголом, владыкой Дориата и правителем над всеми синдар. В свою очередь Ольвэ уйдёт на запад, как правитель над тэлери Амана, а младший из братьев останется с Тинголом, и станет (по одной из версий) дедом Келеборну;
     Новэ - изначальное имя Кирдана, который приходился родственником трём братьям;
     Ленвэ - один из эльфов третьего рода, родоначальник нандор и лесных эльфов. Он отправился с другими в Аман, но остановился, увидев Мглистые горы.

   Показательно, что все из них, кто остался в Средиземье, возьмут со временем другие имена. Дети всех этих эльфов получат уже говорящие имена, на языке одного из новых народов.

   Чтобы вы представляли себе, о каких народах идёт речь, я сопровождаю текст следующей генеалогией эльфов:

Наконец, имена (даже не верится)

   В мир эльфийских имён мы погрузимся на примере Аманьяр, Высших эльфов - тех, кто достиг Валинора; их культура описана Толкином особенно подробно.

   Система эльфийских имён довольно сложна, поскольку одни имена эльфу дают родители, другие - окружающие, а некоторые - он выбирает себе сам. Всего есть четыре типа имени, и эльф, как правило, использовал каждое.

Первое имя - Атарессе

   При рождении эльф получал своё первое, так называемое “Отцовское имя”. Слово “атарессе” не используется Толкином, однако, вполне подходит для названия. Это - самый близкий аналог фамилии у эльфов, хотя нам оно больше напомнит отчество.

   Имя это произносилось отцом вскоре после рождения, на специальной церемонии Эссекармэ (“имянаречение”). Обыкновенно, имя было основано на самом известном из имён родителя. Так, мальчик получал имя, напоминающее имя отца, а девочка - напоминающее имя матери; впрочем, это не было строгим правилом, и известны примеры материнского атарессе у мальчиков. Также, в особых случаях, ребёнок мог получить имя, связанное с его дедом или бабушкой, если те были особенно известны среди эльфов (сыновья Феанора, как и он сам, названы в честь своего деда, владыки всех нолдор Финвэ). Со временем, имя могло быть изменено, чтобы лучше соответствовать качествам носителя, но всё ещё походило на имя предка.

   Атарессэ может быть составлено следующим образом:

     Простой повтор имени родителя. Такое имя, как правило, было временным, и заменялось, когда ребёнок подрастал и обретал индивидуальность;
     К родительскому имени добавлялся суффикс родительного падежа (-iel либо -ien, т.е. “дочь…” либо “сын…” того или иного эльфа). Такие имена тоже со временем меняли. Так, Феанор был при рождении назван Финвион, т.е. “сын Финвэ”;
     Наиболее частый способ - использование части родительского имени, с добавлением новых частей и суффикса. Так, Феанор был переименован в Курифинвэ (“искусный Финвэ”), когда проявил свой талант к ремёслам.

   Другие сыновья Финвэ были названы похожим образом: Финголфин - Нолдофинвэ (“Мудрый Финвэ”), Финарфин - Арафинвэ (“Благородный Финвэ”). Сыновья Феанора тоже носили имена в честь Финвэ: Маэдрос - Нэльяфинвэ (“Финвэ Третий”), Маглор - Канафивнэ (“Сильноголосый Финвэ”), Келегорм - Туркафинвэ (“Сильный Финвэ”), Куруфин - Куруфинвэ (назван так же, как отец, потому что был его любимым сыном), Карантир - Морифинвэ (“Тёмный Финвэ”), Амрод - Питьяфинвэ (“Маленький Финвэ”), и Амрас - Тэлуфинвэ (“Последний Финвэ”).

   Обыкновенно, в полном имени эльфа именно родительское имя следовало первым. Это было тем “публичным” именем, которым любой мог назвать эльфа, и которое, подобное фамилии и отчеству, определяло его происхождение.

Второе имя - Амилессэ

   Обыкновенно, вторым именем эльфа было “Материнское имя”, данное им его матерью; однако, есть случаи, когда вторым было имя, избранное самим эльфов (см. пункт 3). Эльф получал его спустя некоторое время после рождения - как правило, до того, как мог назвать себя сам.

   Амилессэ, в зависимости от своего происхождения, делилось на два типа:
 
     Амилессэ Тэркенье, либо “имя прозрения”. Оно было связано с природной чуткостью эльфийских матерей, которые могли раньше других заметить особое качество своего ребёнка. Обыкновенно, оно возникало в уме матери через пару лет после родов, когда дитя уже начало проявлять свой характер;
     Амилессэ Апакенье, либо “имя предвидения”. Такое имя мать давала в том случае, если ей удавалось предсказать судьбу своего ребёнка. Особо ценными считались видения, полученные в час рождения. В особо редких случаях, этот дар проявлял себя (через эльфийскую кровь) и в роду королей дунэдайн; так, мать последнего короля Артедайна дала ему говорящее имя Арведуи (т.е. “последний король”).

   Это имя тоже считалось общедоступным, и следовало сразу за отцовским. В некоторых случаях, оно становилось основным; так, Феанаро - это материнское имя Куруфинвэ. Пророческое имя было редким, но считалось чрезвычайно ценным. Одного из сыновей Феанора мать назвала Умбарто (“Обречённый”); отец, напуганный таким именем, заменил его на Амбарто (“Восходящий к славе”). Однако, Нерданель заметила, что её имя всё равно останется истинным; по прибытию в Средиземье, Амрас сгорел с кораблями тэлери.

   Амилессэ может послужить основой отцовскому имени. Так, атарессэ Тургона - Турукано - является калькой с амилессэ его отца Финголфина - Аракано.

Избранное имя - Кильмессэ

   Это имя эльф выбирал себе сам, как только осваивал “Ламатьявиэ” - материнский язык. В эльфийском воспитании особое место занимал язык, и ребёнка учили понимать и ценить красоту квенийских имён. К тому же, это было важным символическим шагом - ребёнок показывал, что способен назвать себя, т.е. обладал достаточным пониманием своей природы. Эти имена обладали огромной индивидуальностью, и отражали лингвистические вкусы носителя. Такие имена появлялись у эльфов где-то между семью и десятью годами; вероятно, оно также произносилось на особой церемонии.

   В первую очередь, оно было основано на талантах и интересах ребёнка, а со во временем также могло меняться. По сути, эльф имел право менять его сколько угодно раз, если считал, что оно уже не отражает его личности.

   Это имя, в отличии от предыдущих, было исключительно личным. Только члены семьи или ближайшие друзья могли использовать его; в ином случае, можно нанести эльфу серьёзное оскорбление.

   Случалось и так, что материнское и избранное имя сливались воедино - ребёнок избирал себе тот же эпитет, которым наградила его мать. В любом случае, это имя должно было быть уникальным.

   Единственный известный нам случай Кильмессэ - Феанор, взявший себе второе имя (Териндэ) в честь умершей матери. Все остальные Кильмессэ не были тайной, но опускались в исторических хрониках.

Дополнительное имя - Эпессэ

   Это имя, как и первые два, создаётся другими эльфами (и не только эльфами!). Во многом, это не более чем прозвище (как Цезарь, Магнус (в Гней Помпей Магнус) или Август), и зачастую таких прозвищ у эльфа сразу несколько. Иногда, они становятся куда популярней, чем отцовское (т.е. основное) имя эльфа, и становятся частью исторического имени (Галадриэль, как пример).

   Такое имя всегда имеет значение, и не основано на других именах эльфа. Это может быть титул либо почётное звание, признание заслуг или свидетельство подвига. Также, оно может описывать исключительные качества эльфа, его судьбу или даже смерть. Таким образом, иногда и сам эльф не знает о своём эпессэ. Одно и то же эпессэ могут носить многие эльфы, а иногда от эльфа остаётся лишь “прозвище”; так, мы не знаем истинного имени Махтана (“Умелый”), а только его многочисленные эпессэ (Аулендил - “Слуга Аулэ”, Урундил - “Любящий медь”, и Руско - “Лиса”).

   Это имя куда более доступное чем остальные (опять же, мы чаще зовём Цезаря Цезарем, чем сами римляне), но не считается официальным, пока сам эльф его не признает. Он может получить его от своей пары (жёны дают эпессэ мужьям, а мужья - жёнам), и часто это происходит уже в зрелые годы.

   Особой формой Эпессэ были синдаринские версии имён. Нолдор, пришедшие в Средиземье, более известны под тем именем, которое им дали синдар: Финголфин, Фингон, Тургон - это всё синдаринские версии их квенийских имён. Иногда, новые имена являются переводом, в иных случаях - обыкновенной калькой.

Некоторый итог

   Теперь, перечислив все возможные типы имён, я дополню таблицу несколькими известными эльфами. Лишь четыре примера, но все они, как мне кажется, иллюстрируют эту сложную, но не такую уж запутанную систему.

   Четыре имени - Феанор, Галадриель, Финрод и Гил-Галад. Все они, однако, принадлежат к благородным домам Высших эльфов Амана; можно ли таким же образом проанализировать имена эльфов Средиземья?

Имянаречение в Средиземье

   Увы, но Толкин не описывал традиции Уманьяр хотя бы вполовину столь подробно, как описал таковую у Аманьяр. Мы можем лишь строить предположения, глядя на их имена.

   Эльфы Белерианда были особенно близки к Аману, а после Изгнания Феанора вступили в тесную связь с нолдор. Когда пал Дориат, синдар, впитавшие в себя язык и культуру нолдор, бежали вглубь Средиземья; вероятно, через них западные традиции пришли на восток.

   Однако, была ли эта традиция в новинку эльфам Средиземья? Я допускаю, что имянаречение у нолдор, ваньяр и фалмари возникло не на пустом месте, и восходит к тому времени, когда все народы эльфов были единым целым. Так, синдаринское слово “энет” очень похоже на квенийское “анессэ” (оба означают “данное имя”).

   Так, имя Денэтора (“Гибкий и тощий”) очевидно имеет природу эпессе, т.е. прозвища. Другой пример эпессе, данного ещё до того, как языки эльфов раскололись - прозвище Эльвэ “Тиндиколло” (“Серый плащ”). Так его назвали ещё в начале дней за его серебристые волосы; со временем, когда возник отдельный язык синдар, имя преобразилось в Элу Тингол. Следовательно, ещё первые эльфы имели традицию таких прозвищ. К тому же, Толкин упоминает, что у синдар были во всяком случае два прозвища, связанных с профессией - Келебримбор для кузнецов, и Тегильбор для писцов. Сравните это с тем, как европейские фамилии возникли из профессиональных прозвищ; возможно, у эльфов, живи они меньше бесконечности, из прозвищ могли возникнуть собственные фамилии.

   По-своему, имена каждого из пробуждённых первых эльфов являются кильмессэ, т.е. “выбранным именем”; ведь они сами взяли их себе, основываясь исключительно на собственных вкусах к звучанию. Можно предположить, что эльфы оставили в своей культуре кильмессэ в качестве традиции, отсылающей к дням пробуждения. А значит, такие имена могли быть и у уманьяр, и даже у авари.

   У нас нет примеров материнского имени у уманьяр, но я рискну допустить, что и оно у них было; ибо любая эльфийская женщина, аманьяр или уманьяр, обладает даром прозрения и прорицания.

   Что же касается отцовского имени, то я могу лишь вспомнить о раннем Легендариуме, в котором эльфы-илькорин (“дикие” эльфы, предтеча синдар) имели нечто отдалённо похожее на атарессэ. Они давали имена, добавляя приставку “го-” к имени отца.

Некоторые примечания

   Западная традиция имянаречения окажет сильное влияние на людей Белерианда и Нуменора, а следовательно - на Гондор и Арнор. В какой степени - вопрос открытый, и мы его ещё рассмотрим.

   Серьёзным отличием от наших имён является то, что у эльфов они осознанно не повторяются. Ибо эльф - создание бессмертное, и называть кого-то именем Феанора - всё равно, что посягать на его (до сих пор живую) личность. Сравните это с тем, как благородные люди Третьей эпохи называют своих сыновей именами эльфов Первой эпохи - Дэнетор (целых двое!), как пример.

   К тому же, эльфы никогда не использовали в качестве имени что-либо, связанное с Эру или валар. Это, опять же, совершенно не похоже как на христиано-иудейскую традицию, где часть имён либо с частицей “бог”, либо с одним из имён Яхве (да, Тимофей и Иван, вас назвали в честь этого маньяка), так и на имена нуменорцев. Как я покажу позднее, некоторые из потомков Элроса брали себе имена в честь тех, кого считали почти что богами.

   На этот раз - подборка вопросов от нашего любимого читателя. Вопреки правилам, им было прислано несколько вопросов, и хоть они и не могут участвовать в конкурсе, но такое старание захотелось отметить.

   Также настала пора подвести итоги конкурса, и выбрать лучший вопрос месяца. Не забудьте проголосовать в конце поста и прислать нам собственный вопрос. Подписанные вопросы примут участие в конкурсе следующего месяца.

Список вопросов:

     - Что делал Радагаст во время событий Властелина колец?

     - Око Саурона это палантир?

     - Была ли у Саурона телесная оболочка к моменту битвы при Чёрных воротах?

     - Саурон был полностью уничтожен вместе с кольцом?

     - Кто был сильнейшим из Майар?

Вопросы конкурса:

     - Чем заканчивается история Средиземья? (http://arda.reactor.cc/post/2581285)

     - Были ли у назгулов доспехи и тела? А корона была только у ангмарца? И в чем заключалась его "магическая" сила, что он назывался Ведьмаком? И не охренел я на количество вопросов? (http://arda.reactor.cc/post/2594937)

     - В каком виде Толкин подразумевал "магию"? (http://arda.reactor.cc/post/2605842)

     - Как народы Средиземья теряли магические и технологические знания? (http://arda.reactor.cc/post/2622328)

Что делал Радагаст во время событий Властелина колец?

   Вопреки расхожему мнению, Радагаст сыграл немалую роль в событиях первой из шести книг. Он уже много лет жил обособленно у западных границ Мраколесья, наблюдая за растущей Тенью в Дол Гулдур. Когда Саруман начал поиск Единого Кольца близ Ирисных полей, где некогда обитал Смеагол, ему удалось хитростью заручиться поддержкой Радагаста. Близкий к зверям и птицам, тот использовал их как шпионов, не догадываясь о истинных мотивах Сарумана.

   Летом 3018 Т.Э., когда Война уже была на пороге, Саруман вновь использовал Радагаста, поведав ему о том, что Гендальф нуждается в помощи и должен явиться на совет в Айзенгард. Радагаст покинул свой дом в Росгобеле, и перехватил Гендальфа у Бри. Именно из-за него Гендальф отправился в ловушку к Саруману, но и благодаря ему и его союзу с Орлами сумел сбежать.

   После этого Радагаст исчезает из истории; Толкин считал, что тот провалил свою миссию в Средиземье. Эльфы посылали разведчиков в Росгобель, но обнаружили лишь покинутый дом. Радагаст ушёл в неизвестные дали, приняв неизвестный облик. Вероятно, он ощущал на себе груз вины за то, что не только не сумел сдержать тень Леса, но и упустил предательство Сарумана. Как и Голубые маги, он, скорее всего, остался в Средиземье, и бродил в нём под разными личинами. Возможно даже, что после того, как план валар потерпел крах с гибелью Гендальфа в Мории, Радагаст не столько провалил свою изначальную миссию, сколько получил новую - и даже после Войны оставался в мире, чтобы её исполнить. Наконец, созвучие его имени с одним из славянских богов даёт основания считать, что он оставался в мире достаточно долго, чтобы стать в глазах людей одним из божеств древнеславянского пантеона.

Око Саурона это палантир?

   Если когда-нибудь я встречу Питера Джексона, то из всех косяков ему в первую очередь влетит за этот. И глаз я ему выбью со словами "око за Око".

   Что такое Око Саурона/Несмыкаемое Око/Всевидящее Око? Как бы глубоко не въелись в умы кинообразы трилогий, но это лишь символ, этакий геральдический знак Саурона. Он взял его себе после потери Кольца, желая показать свою неутомимую, вечно рыскающую по миру волю, готовый пойти на всё ради возвращения Кольца. Око изображалось на щитах и знамёнах, в доспехах и архитектуре. Око - это знак того, что Саурон всё видит, всё знает, и его хватка над миром не ослабеет, покуда не сомкнётся Око.

   Вероятно, вопрос относим к тому, что имел в виду Джексон и его сценаристы. И я боюсь, что какое бы “каноническое” объяснение мы не нашли тому, как Око в разных сценах фильмов изображает “дух” Саурона, но у нас всё равно остаётся огромный, нелепый пылающий глаз наверху Барад-дура. Когда Пиппин и Арагорн смотрят в палантир, Око возникает в нём лишь потому, что сценаристы сделали Оком самого Саурона. И в этом видится чудовищная ошибка сценария - Саурон сделан максимально “нечеловечным”, с глазом рептилии и без намёка на его некогда эльфийскую внешность. Как результат - один из величайших злодеев литературы становится абстракцией и нелепым глазом. Впрочем, это уже каждому решать самому. Но никак объяснить Глаз наверху Барад-дура, увы, канон не позволяет.

Была ли у Саурона телесная оболочка к моменту битвы при Чёрных воротах? Если да то, то почему он не вышел? Он был слишком слаб или зассал?

   Вполне логично будет поставить этот вопрос за предыдущим, потому что он много ближе к истине - да, у Саурона была телесная оболочка. Он восстановил форму ещё в 1000 Т.Э., когда пришёл в Дол Гулдур - но это было слабое, неспособное вынести серьёзного противника тело. Когда Гендальф первый раз вошёл в Дол Гулдур, Саурон бежал на восток; бежал он и во время нападения Белого совета, в один год с Походом к Эребору - на этот раз в Мордор, где назгул уже отстроили Барад-дур.

   Кроме слов самого Толкина и призрачных намёков, физическая оболочка Саурона выказывает себя во время пыток Голлума. Он не видел самого Саурона - но видел чёрную руку, на которой не хватало одного пальца. Саурон находился в мире Зримого даже крепче, чем назгул - но любое серьёзное вмешательство могло это нарушить. Он не вступал в бой на протяжении всей эпохи, а дважды сбегая от преследования, был вынужден отчасти сбросить накопленную оболочку, и потому пребывал на конец эпохи не в лучшем состоянии. Да, он существовал, взаимодействовал с физическим миром, был вполне “материален”; однако, даже простой поединок с Арагорном (который был отснят для экранизации, но позднее заменён на поединок Арагорна с троллем) окончился бы для него развоплощением. Мы уже затрагивали тему Зримого и Незримого; Саурон слишком легко был подвержен тому, чтобы перейти из одного в другое. Кольцо здесь выступает стабилизатором, якорем в физическом мире. Будучи рождённым самой Землёй, и вобравшее в себя частицу Саурона, оно бы связало своего хозяина с миром достаточно крепко, чтобы Саурон мог собственноручно принять участие в любом сражении - что и сделал бы, провались миссия Фродо и Сэма.

Саурон был полностью уничтожен вместе с кольцом? Он полностью исчез из Арды и Безвременья?

   В понятиях христианской мифологии, Саурон был бы ангелом “среднего звена”, падшим под влиянием Первого из ангелов (Мелькора). Однако, понятие “ангел” в христианстве - лишь талантливо замаскированный политеизм, многими ангелами и святыми отсылающий к языческому многобожию. В понятиях язычника, Саурон - бог, и именно богом (пусть и младшим по отношению к Морготу) его почитали многие люди. В разных мифологических традициях есть мёртвые, убитые боги; но для них это - не исчезновение, а лишь ещё одна форма существования. Бальдр, убитый слепым Хёдом по наущению Локи, остаётся жить в Царстве Хель, а после Рагнарёка ему обещано воскрешение. Ибо бога нельзя убить по-настоящему - только “обезвредить”. Если под Дельфами стоит камень, который две тысячи лет назад почитался камнем (домом) Афины, то до сих пор, и до скончания времён, верите вы в богов или нет - Афина живёт в этом камне, и в тысячах других сооружений и предметов по всему миру. Только уничтожив артефакт Бога (храм/священное дерево/Кольцо), можно отвязать его от мира людей. Потому то, что нам кажется диким, имело огромный смысл для людей прошлого; и когда Калигула решил объявить войну Посейдону, он приказал легионерам высечь море и бросать в него копья. Ему лишь не повезло с тем, что дом Посейдона - всё море; иначе бы у него были реальные шансы “убить” бога, обезвредив его в глазах римлян.

   Саурон, потеряв Кольцо, потерял и последние нити, связывающие его с миром. Когда его чёрный дух, покинув тело, поднялся над Мордором, налетел великий западный ветер и развеял тьму. То же потом произойдёт с Саруманом - погибнув, он с надеждой взглянул на Запад, но вместо прощения оказался развеян подобно Саурону. Они больше не могли бы никого потревожить, пусть и не исчезли совсем. Не имея возможности противиться, Саурон последовал в Пустоту за своим хозяином, и то же можно предположить о Сарумане. Они - за пределами мира, но и не могут полностью уйти из него; пока не настанет конец Арде Искажённой, ростки созданного ими зла будут жить, а их образ и наследие тревожить искажённые умы.

Кто был сильнейшим из Майар?

   Вопрос сам по себе спорный, и многое будет зависеть от временного промежутка. Толкин не даёт точной оценки их сил; если среди айнур первыми названы Мелькор (по силе и знаниям) и Манвэ (по близости к Творцу), то среди майар иерархия силы будто отсутствует. Предводителями майар названы Эонвэ и Ильмарэ, знаменосец Манвэ и дева Варды, соответственно. Эонвэ обращался с оружием лучше всех, кто обитал в Арде, но не был сильнейшим или самым могущественным; об Ильмарэ и вовсе ничего не известно.

   После искажение, что внёс в мир Моргот, его последователи могли усиливать себя, питаясь Искажением Арды. Из этого черпали силу многие, кого позже назовут чернокнижниками и чародеями, но больше других - Майрон, один из майар Аулэ, известный в Средиземье как Саурон. На пике своего могущества, усиленный Кольцом и питаемый Искажением, он приблизился к силе Моргота; и в конце Второй эпохи был столь же силён, как Моргот в конце Первой. Учитывая, что некогда Моргот был первым среди айнур, то сравнение с ним даже в дни его падения делает Саурона сильнее других майар. Вероятно, тогда он и был сильнейшим.

   Однако, после потери Кольца, к концу Третьей эпохи соотношение изменилось. Сказано, что к тому времени Саурон превосходил себя же в конце Второй в военном плане, но сильно уступал в личном могуществе. Гендальф же, возвращённый к жизни с новыми полномочиями и силами, значительно превосходил не только Сарумана, но и, вероятно, Саурона без Кольца. Случись реальный поединок, и не начни бы оба прибегать к своим реальным, скрытым вне плоти способностям - Гендальф имел бы реальный шанс одолеть врага, и отправить его в очередное изгнании. Однако, между обоими стояли рати Мордора, а в задачу Гендальфа входило помочь Свободным народам, но не делать за них всю работу. И всё же, говоря о реальном могуществе - к тому моменту Гендальф, вполне вероятно, обладает большим нежели другие майар зримым (выраженным в физическом мире) величием.

Пока горячи следы Бомбадила - очередная подборка читательских вопросов.

Да, мы сами заждались. Вопросов на этот раз четыре, но все они примут участие в конкурсе.

Напоминаем - вопросы сюда. Да побольше О_О

Вопросы:

     - Кто такие вастаки? (конкурс)

     - Почему Гендальф боится, что Кольцо попадёт к Саурону? (конкурс)

     - Сколько лет жили орки? (конкурс)

     - Есть ли в мире малоизвестные твари кроме Глубинного стража? (конкурс)

Кто такие Вастаки? До недавнего времени я считал что это аналог Китая. Но недавно столкнулся с теорией что это скифские племена

   Вастаки, либо восточане (easterlings) – собирательный термин, взятый Толкином из истории Европы. Так называли всякий народ, что приходил с восточных земель – гуннов, половцев, монголов и т.д. Точно так же, для обозначения северных захватчиков, применялся термин «северяне» (northmаn). Востоком, для известного нам Средиземья, будут все земли от Рованиона к горам Орокарни (то ли древний Уральский хребет, то ли Гималаи) и дальше. Это – огромные пространства, превосходящие западное Средиземье так же, как Азия превосходит Европу. Даже в древние, ардианские времена, они были населены множеством народов и племён. Именно на востоке – в Китае, Индии и Ираке – находятся центры зарождения первых исторических цивилизаций. Всё это многообразие, встреченное разве что нуменорскими путешественниками, обозначалось одним общим словом – восточане, «люди востока».

   Нам известно как минимум четыре племени, входивших в эту общность: восточане Первой эпохи (разделённые позднее на тех, кто предал Маэдроса либо остался верен ему), Люди повозок (вторжение в Гондор в конце второго тысячелетия Т.Э.), балхоты (вторжение в северный Гондор в 2510 Т.Э.), и некие загадочные, бородатые и вооружённые огромными топорами воины, сражавшиеся на стороне Саурона под Минас Тиритом; также, некоторые относят к восточанам варьягов, загадку происхождения которых мы уже обсуждали. Кроме того, бессчётное множество племён, племенных союзов и отдельных отрядов совершали набеги на западное Средиземье, служили Саурону, либо оказывались в сфере влияния Гондора и подчинялись королю дунэдайн. Их многообразие столь велико, что мы говорим не просто о разных ветвях одной народности, но о совершенно непохожих друг на друга этносах.

   Из всех названных, лишь балхоты и люди повозок имели некое родство. Прочие, внешностью и культурой, разительно отличались друг от друга. Ближайшие параллели, которые мы можем привести – кочевые народы Евразии, скифы и сарматы, а также иные персидские и тюркские племена. Миграция – процесс длительный и обширный, и очень часто целые народы приходили в Европу с Дальнего Востока. Вероятно, с тем же сталкиваемся и мы, говоря о восточанах. Их культура – неоднородна, их языки – неродственны и многочисленны (этим, кстати, объясняется отсутствие единого восточного государства), и мы ничего больше не знаем о них, поскольку они редко участвовали в событиях Запада иначе, как союзники Саурона.

Почему Гендальф так боится, что кольцо попадёт к Саурону? Ведь в Сильмариллионе этого самого Саурона регулярно (минимум трижды) били при наличии у него кольца. То бишь кольцо не делает Саурона непобедимым. Так в чем дело?

   Пожалуй, дело в соразмерности. Кольцо – это воплощение и сосредоточие мощи Саурона. Оно связывает его с земной материей, служит своеобразным мостом между Зримым и Незримым, позволяя с лёгкостью воздействовать на физический мир (так, именно Кольцо помогло воздвигнуть Барад-дур). Однако, оно накладывает и ограничения: привязав своё естество к миру, Саурон становится этому миру уязвим. Такова цена власти, которую Саурон готов заплатить; ведь он убеждён, что люди и эльфы слишком подвержены Искажению, и не сумеют стать хозяевами Кольца.

   Саурон преклонил колени перед Ар-Фаразоном не в результате военного поражения, а чтобы его избежать. Войско Нуменора было столь велико и могущественно, что слуги тёмного майа разбегались, едва завидев знамёна дунэдайн. Что мог сделать Саурон против такой неостановимой мощи? Пожалуй, он мог сражаться; но был бы загнан в угол противником, который превосходил его в военном отношении. Кольцо позволяло повелевать легионами орков, но у Ар-Фаразона легионов было больше, и он не нуждался в Кольце, поскольку был пусть и трагичным, но законным и признанным королём. Саурон поставил всё на власть над физическим миром, и по правилам этого мира проиграл. Впрочем, поражение он сперва обернул триумфом; но затем был сметён и навсегда лишён прекрасной оболочки, ведь гнев Создателя обрушился на Нуменор. Но ни его дух, ни Кольцо не пострадали.

   Затем происходит Война Последнего союза – долгая, изнурительная война, в которой остатки армий Саурона (многочисленные, но уступающие его же силам в Войне Кольца) отбивались от отборных войск со всего Средиземья. Саурон выходит на поединок – и терпит поражение лишь будучи «отделённым» от Кольца.

   Обладая Кольцом, Саурон не только повелевал множеством слуг, но и личное своё могущество мог обратить против врага; я просто напомню, что прежде, чем пасть от отчаянного удара Исильдура, он лично убивает троих королей. Ещё раньше – уничтожает великое эльфийское королевство Эрегион, и фактически правит большей частью Средиземья. Лишь мощь противника, и чистая удача (в случае Саурона – неудача) обернули ситуацию против Саурона. Его побеждают, очерёдно, царь величайшей империи, сам Бог, и чистая случайность, сопряжённая с военным превосходством противника.

   Кто же противостоит ему в конце Третьей эпохи? Анклавы увядающих эльфов, обособленные и ослабленные гномы, а также Гондор в состоянии упадка. Ещё есть Рохан, чей король обманут Саруманом и медленно гибнет, и несколько малых сил (Дейл, северяне, беорнинги, хоббиты и люди Эриадора), которые посильно держат зло у своих границ, но едва ли представляют угрозу мировому господству. Минас Тирит – последнее препятствие на пути к Гаваням, и Саурон способен взять его даже без Кольца. Силы его достаточно велики, чтобы по одному (а то и разом) разгромить всех врагов. Кольцо бы лишь ускорило их участь: с ним он бы подчинил своих воле тех, кто ещё колебался; привёл бы на поля сражений народы, до того находившиеся вне его досягаемости. Пока Кольцо оставалось в руках Свободных народов, у Гендальфа ещё была надежда обыграть Саурона; но получи тот Кольцо, то ему бы осталось безбоязненно смести со своего пути эльфов, дунэдайн, гномов и Сарумана. У Свободных народов просто не оставалось запасного плана, кроме как скрытно внести Кольцо в Мордор.

Сколько лет жили орки? Двое вожаков орков, которых подслушал Сэм, после пленения Фродо, упоминали Великую Осаду. О чем они говорили?

   Об этом многого и не скажешь (чувствую, как выдохнули утомлённые моей болтовнёй). Созданные Морготом из пленных эльфов (но это не точно), они, видимо, не были физически бессмертны. Бессмертность эльфов как-то связана с их низкой репродуктивностью: редко случалось, чтобы в семье рождалось больше двух детей. Вероятно, это относится к природе их души, которая иначе (при большем и более частом потомстве) вынуждена будет дробиться, ослабляя родителя. Пример такой слабости мы видим в роду Феанора.

   Орки, в свою очередь, воспроизводятся крайне быстро. Вопрос наличия у них души – давний и так и не решённый. Сам Толкин спутает карты исследователю, который возьмётся решить загадку: ведь и он не был уверен ни в их происхождении, ни в их природе. Возможно, происходи они от людей, вопрос решается сам собой. Что мы знаем точно – оба Тёмных владыки (а также Саруман) могли довольно быстро восполнить потери. Орки взращивались для войны в огромных количествах, невозможных в те времена даже для людей. Но были ли иные причины их выращивать, кроме как для восполнения боевых потерь?

   Единственный орк, жизнь которого можно измерить – Больг, сын Азога. Больг возглавлял нападение орков на Эребор в 2941 Т.Э.; его отец был убит в Битве на Азанулбизар в 2799 Т.Э., так что Больгу на момент смерти было не меньше 150 лет. К тому же, стоит допустить, что Азог не зачал сына накануне битвы, а сам Больг явно не был старым (если оркам вообще известно понятие «старость»). Про их общество мы знаем мало, но едва ли среди тех, кто беспрестанно воюет, ценят тех, кто не способен сражаться – детей, женщин и стариков. Поэтому, можно допустить, что их ряды «омоложались» ещё и за счёт устранения «излишних» участников общественного процесса. Помнило это общество только войну, и "Великая осада" - вероятно, передаваемое из уст в уста предание об осаде Барад-дура в Войне Последнего союза. Поддерживание таких воспоминаний (коллективных, но никоим образом не пронесённых одним и тем же тысячелетним орком) - залог непрестанной ненависти к тем, кто нанёс тогда поражение оркам.

   Что до цифр, то мы не можем назвать других, кроме как расплывчатых дат жизни Больга; но почти наверняка жизненный путь орка был коротким из-за войн, борьбы за власть (ведь правит среди них сильнейший), и бесконечных тягот такой жизни. Будь у них возможность пожить в мире – вероятно, мы бы эмпирически выяснили, как долго им суждено жить. Но такой возможности у них никогда не было.

   Берегите своих орков.

По всему Средиземью харчат кроликов, видят воронов, рассекают на разных породах лошадей. Даже о мумаках все слышали, хотя и верят в них с разной степенью рьяности. Кроме Глубинного стража, есть ли вообще хоть какие-то твари, о которых не слышали в каждом закутке?

   Арда – огромное, раннеисторическое (с нашей точки зрения) пространство, где реальная фауна сожительствует с мифологией и палеонтологией. Так, Толкин признавал, что крылатые твари назгул – вероятные потомки птеродактиля.

   Многих из существ, упомянутых лишь вскользь, могло и вообще не быть; часть из них – очевидная выдумка даже внутри Легендариума, либо реинтерпретация реальных существ через призму фольклора. Так, например, червеоборотни – не более чем деталь образной фразы. «..Даже если мне придётся пройти на восток от востока, и сразиться с дикими червеоборотнями [в ранней версии - "червеоборотнями Китая"] в Последней пустыне [в ранней версии - "в Великой пустыне Гоби"]  – я всё равно сделаю это...» - т.е. готовность совершить чрезвычайно далёкое путешествие, и проявить нетипичную храбрость. Сюда же можно отнести огромных рыбо-черепах (Фаститокалон), загадочных родичей кошек – пардов, крупных насекомых (хаммерхорны и дамблдоры), разумных барсуков и т.д. Все они – герои хоббичьих песен и сказок, и лишь немногим можно найти прототип (так, «хлюпогубы» - явная аллюзия на орков).

   Свето-черви (glow-worms), малые и большие, якобы встречаются в подземельях мира. Так, именно за этих червей Белег принял фонари нолдор, и именно они бродят у границ Дороги снов (путь, по которому люди могу попасть в Валинор). В эссе по эльфийской лингвистике упоминаются морские змеи (либо рыбо-драконы), населяющие море и порой нападающие на моряков. Там же мы узнаём о фэалоке – искристых драконах, названных так оттого, что излучали свет. Фактически, зная замысел Толкина, мы можем дополнить этот список любой разновидностью драконов и змеев, что встречаются в мифологии мира.

   Нередко Толкин упоминает гигантов (великанов). В раннем Легендариуме они играли куда большую роль; но и в Третью эпоху Бильбо принимает рокот в горах за их схватку. Великаны занимают большое место в фольклоре Гондора: якобы Минас Тирит был воздвигнут этими созданиями, а одна из горных гряд центрального Гондора – останки погибшего великана Тарланга. Возможно, это была раса огромных людей (как хоббиты – раса маленьких), либо так звались некие природные духи, или даже разновидность троллей. В ранних работах возникают и создания «гонги» - но мы не знаем ничего о них, кроме имени, и того, что они как-то связаны с орками и драконами (дракониды^-^!). Загадкой покрытии полу-тролли и люди-тролли, якобы обитающие на далёком юге, и замеченные в Битве на Пеленнорских полях. В подвешенном состоянии и слово «хобгоблин» - не ясно, разновидность ли это орков, или некая особая раса. Та же история и с «ограми» - они могут быть лишь иным именем троллей, хотя в ранних работах так названы великаны-людоеды.  Лишь упомянуто словосочетание «снежные тролли», а Гендальф невзначай бросает, что тролли бывают ещё и двуглавыми.

   В Средиземье множество духов, природных и сотворённых. Так или иначе упомянуты дриады (духи деревьев), русалки (духи воды), привычные нам по сказкам «эльфы» (феи, пикси, духи земли), и сильфы (духи ветра). Последние три – вероятно, младшие из айнур, самая низкая ступень в иерархии.  Отдельно стоят спектры – злые создания, подобные умертвиям и призракам.

   Едва упомянуты «великие твари», что тянули таран Гронд к вратам Минас Тирита (в экранизации их облик основан на доисторическом бронтотерии). Но особо волнующее упоминание о «неупоминаемом» - безымянные твари:

          В глубине – много глубже глубочайшей из шахт гномов – изъедают мир безымянные твари. Даже Саурон не знает их, ибо они древнее его. Теперь я побывал там, но не скажу ничего, ведь слова мои могут затмить дневной свет.

   Нет точных свидетельств того, чтобы Толкин читал или слышал о работах Говарда Лавкрафта; однако, такие пассажи – вполне в духе «неописуемого» и «неназываемого» ужаса мифов Ктулху. Хранитель морийских врат – лишь одно-единственное, случайно забредшее на поверхность чудовище. Подземный мир Средиземья хранит не только спящих балрогов.

Возраст персонажей Хоббита и Властелина Колец,

Нет, мы не забыли про ответы на ваши вопросы. Просто отдыхали :3

Эта подборка - последняя перед выбором лучшего вопроса месяца. Напоминаем - конкурс открыт для подписанных вопросов.

Не забудьте проголосовать в конце поста и прислать свой вопрос.

Список вопросов:

     - Какие существуют разновидности орков?

     - На каком пальце носил Кольцо Фродо?

     - Из какого металла выковано Кольцо, и как в него была вложена часть души? (конкурс)

     - Как народы Средиземья теряли магические и технологические знания? (конкурс)

     - Почему считается, что Король-чародей не погиб, а лишь временно развоплотился на Пеленнорских полях? (конкурс)

Как ньюфаг, из разновидностей орков могу припомнить только обычных и урук-хаев. Если правда есть что-то этакое про разновидности, расскажите, пожалуйста :3

   Причиной различий между разными видами орков была исключительно их задача в общем деле. Созданные, как унифицированная и единообразная раса солдат, они всё же были нужны Морготу и Саурону для множества иных задач. Братство и герои Первой эпохи, путешествуя по Средиземью, встречали в основном крупных, выращенных для войны орков. Реже - они встречали мелких снага, орков-собирателей и работников. Их редко применяли в войне - только особо отчаявшись, Тёмные владыки пускали их в расход. Ещё одна разновидность - мелкие чернокожие орки с крупными ноздрями, ищейки на службе у Саурона, выращенные искать беглых рабов и дезертиров. Различия между этими родами, как видно, не только косметические - каждый из видов имеет ряд функций, которые усреднённый орк выполнить не способен.

   Толкин даёт лишь смутные намёки на то, как на орков влияет география. Северные орки крупнее, у них чёрная и крепкая кожа; орки гор невелики, и потому часто по ошибке их называют гоблинами и отделяют от других орков; далеко на юге есть люди-тролли, которые скорее похожи на орков - чёрная кожа, алые языки. Толкин не раз писал, что разновидностей великое множество - в том числе таких, которые дают намёк на их кровосмешение с людьми.

   Куда более явно об этом говорят две расы - полу-орки и люди-гоблины. Шпионы Сарумана, они были плодом его чёрного колдовства, в попытке вывести верных только ему лазутчиков-солдат. Ещё за 500 лет до этого, Саурон также предпринял попытку “освежить” орочью расу. Дело в том, что будучи плодом искажения, орки деградировали со временем; желая остановить это, Саурон искусственно вывел новую породу - урук-хай, урук Мордора. К концу эпохи, они населяли не только Тёмную башню, но также спустились с Мглистых гор в Айзенгард, и правили бывшими гномьими владениями в Гундабаде. Хобгоблины - ещё одно имя, отсылающее нас к одному из родов. Но вероятно, это лишь разновидность крупных урук.

На каком пальце носил Кольцо Фродо?

   Сюда можно добавить также, “на какой руке”, потому что ответ будет однозначно один - это неизвестно. В киноверсии и Саурон, и Фродо носят Кольцо на указательном пальце правой руки - решение логичное, но ни на чём не основанное. Всё, что известно - то, что Саурону на одной из рук недоставало пальца (того же, который позже откушен у Фродо).

Из какого металла было выковано кольцо всевластия? И каким образом вообще можно было вложить в металл какую-либо часть души?

   Кольцо было выковано из чистого золота, потому что именно золото - металл Моргота. Вся Земля пропитана его искажением, и из земных металлов только мифрил ему не подвержен. Золото - злой по своей природе металл, способный сводить с ума (“драконова болезнь”) и вносить раздор. К тому же, Саурон, ограниченный в могуществе, черпал недоступную ему силу именно из земных недр - потому золотое Кольцо (само по себе символ власти) стало его реликвией.

   Необходимо понимать психологию тирана - они любят символизм. Им важно оставить след не только в современниках, но и оставить некий бессмертный символ на лице Вселенной. Огромные постройки тоталитарных режимов, бессмысленные и грандиозные инициативы, символика и ритуалы, иными словами - то, что называется “эстетикой власти”. Кольцо - символ идеальный, и к тому же заключающий в себе бесконечность. Саурон, желая усилить свою силу, взял из искажённой земли самый искажённый металл, и процессом ковки (что само по себе ритуал) связал себя с Кольцом. Для древнего человека, вспахивание земли - это ритуал, символизирующий акт любви между Богом-Небом и Богиней-Матерью. Так же - ковка. Опуская молот на наковальню, Саурон производил акт Изменения, Со-творения - брал существующее, и придавал ему форму и вид. Это нечто, что навсегда связывает. Разве не говорим мы об умелом изделии, что в него “вложили душу”? Толкин берёт этот изначальный смысл любого ремесла, и руками Саурона искажает его. Тот производит священный, извечный ритуал - и вносит в него искажение. Как и все кузнецы, он “вкладывает душу” - но его намерения настолько черны, что связь эта становится зловещей.

Как народы Средиземья теряли магические и технологические знания? Почему эльфы и гномы во времена ВК не могли создавать оружие, сравнимое с легендарными клинками, максимум - чинить сломаное?

   Магия - нечто врождённое, совокупность способностей, талантов и сил определённого эльфа. Со временем, в результате войн и естественного увядания, большинство великих эльфов покинули мир. Келебримбор был последним Кузнецом, Элронд - последний мудрец, а Гил-Галад - последний из благороднейших королей Средиземья. В какой-то момент, когда эльфийские королевства превратились в анклавы, а рождение новых эльфов стало редкостью или прекратилось совсем, знания уже не удавалось приумножать. Элронд, мудрейших из эльдар Востока, был лишь хранителем знаний, но не учёным в нашем понимании. Привязанные к миру и Земле, эльфы вместе с её упадком слабели сами, и потому не могли больше найти силы на созидании. Искажение Моргота становилось только сильнее - однажды оно станет настолько сильным, что начнётся Конец времён. Для эльфов это бомба замедленного действия, и нечто, что не только гонит их прочь из Старого мира, но и мешает по-настоящему творить. А для них это - страшнейшая мука.

   С людьми и другими расами вопрос обстоит прозаичней. Нуменор намного опередил технологии прочих народов, и на пике своего могущества нуменорцы способны были возводить великие сооружения, эффективно управлять огромной империей, возводить немыслимых размеров корабли, знали тайну пороха и парового двигателя, создавали некое подобие ракет и даже самолётов. Но разница между ними и миром сродни таковой между Римом и варварами. После падения Рима, даже Константинополь утерял многое; потребовалась тысяча лет, чтобы мы начали восстанавливать наследие Римской империи в искусстве и науке. С гибелью Нуменора, центр абсолютной власти и разносимого ей по миру прогресса оказался навсегда разрушен. Прибыв в Средиземье, Верные ещё помнили и несли с собой часть знаний - иначе не были бы возведены великие крепости и тракты, напоминающие по своей долговечности римские дороги и акведуки. Гондор - это как раз Византия, тень былого величия настоящей Империи, и потому хоть и сохранял некое преимущество перед народами Средиземья, но всё это пребывало в упадке и вскоре было забыто. Визайнтийцев не раз спасал греческий огонь; но когда турки окружили Константинополь - греки уже не помнили, как создать спасительную смесь. Особенно ярко это было видно, когда править стали Наместники - величайшим сооружением последних лет их правления был Раммас Эхор, стена вокруг Пеленнорской равнины, невысокая и быстро сметённая орками Мордора. Аргонат, Ортханк, Осгилиат, Аннуминас, Минас Анор и Итиль - всё это зримое свидетельство того, как способны деградировать цивилизации, оставляя после себя лишь обветшавшие памятники былому величию. Так, когда Константинополь доживал свои последние дни, греки использовали величественные цистерны акведуков для хранения зерна.

Никак не пойму, почему считается, что Король-чародей не погиб, а лишь временно развоплотился на Пеленнорских полях? Зачем тогда пророчество? "He will not return to this land. Far off yet is his doom, and not by the hand of man will he fall." - если это всего лишь очередное развоплощение? Зачем автору приводить диалог между КЧ и Эовин, что она не "living man"? Ну и "a voice bodiless and thin that died, and was swallowed up, and was never heard again in that age of this world".

   Во-первых, так считает Толкин, и объясняет это неоднократно. Нельзя убить того, кто не пребывает в физическом мире - только лишить его на время привязки к миру (плащи назгул, Кольцо в случае Саурона). Касаемо конкретного отрывка - проблема возникает при буквальном переводе. “Will fall” - “падёт”. Даже если не верить в сам факт пророчества (это может быть поздняя вставка летописца или отражение народной молвы), оно более чем сбылось. Король-чародей впервые в своей посмертной жизни был сражён, оказался повержен рукой Эовин (именно она нанесла последний удар, перерезавший ставшую очень тонкой связь КЧ с физическим миром). Если судить о последующих событиях - она действительно “убила” его, ведь он уже не успел восстановиться в теле прежде, чем его дух навсегда сгинул с Кольцом.

   Однако, ПЕРЕВОД. “a voice bodiless and thin that died, and was swallowed up, and was never heard again in that age of this world” - всё предложение повествует нам о ГОЛОСЕ короля назгул, а не о нём самом. Died - это скорее “ослаб, улетучился, сгинул, утих” и т.д. по смыслу. Примерный перевод - “Лишившись тела, голос истончился и исчез, подхваченный ветром, и никогда больше не слышали его в эту эпоху мира”. Сам Король-чародей окончательно умер спустя несколько дней, вместе со всеми назгул и Кольцом.

Итак, в наш вопросник пришёл долгожданный вопрос:

   "Почиму Фродо и Бэггинс не палетели на орлах в Красную Гору??"

И очень хочется на него ответить:

   Я знаю, где ты живёшь, ублюдок!

   Однако, раз вопрос всё таки поднялся (а это неизбежно) - будем рассуждать.

   Напоминаем - вопросы присылаются сюда, а подписанные вопросы участвуют в конкурсе.

   Пользователю, приславшему нам уже больше десяти вопросов - на всякий случай уточняем, что в конкурсе будет участвовать только ОДИН ВОПРОС В МЕСЯЦ.

   Орлы. Самый взрывоопасный, спорный, долгоиграющий и надоевший вопрос связан именно с этими горделивыми создания. Однако, моя главная с ними проблема связана с тем, что я не вижу самой проблемы.

   Прибытие орлов на помощь героям в ключевой момент принято считать огромной сюжетной дырой Властелина Колец - особенно на фоне его общей глубокой проработанности. Многие замечают, что используя орлов в начале и финале истории, Толкин создаёт deus ex machina, “бога из машины”, и куда логичнее было бы (глядя на историю изнутри) без потерь и с ветерком довезти Кольцо до Орудруина на их спинах. Однако, могло ты такое произойти?

   Во-первых, нужно понимать, что события во время уничтожения Кольца - это действительно “бог из машины”. В древнегреческом театре, многие пьесы завершались появлением одного из олимпийских богов - спущенные на сцену с помощью хитроумных приспособлений (“из машины”), они своим неожиданным вмешательством разрешали все возникшие прежде беды героев. Использовать такой ход вовсе не считалось зазорным, а было своего рода традицией.

   Толкин признает, что использовал орлов в таком качестве, когда те забрали Фродо и Сэма из жерла Орудруина. Однако, он применяет древний ход на собственный, особый манер, содержащий в себе то философское зерно, на котором держится весь его мир. Прилёт орлов - это катарсис истории, предшествующий настоящей развязке (которая наступит со смертью Сарумана), и символизирующий собой высшую благодать, награду за тяготы и лишения. Толкин называл это словом “эвкатастрофа” - “хорошая катастрофа”: нечто, что происходит с героем, когда он уже сделал всё, что было в его силах, и теперь заслуживает высшей награды. Самой яркой, сильной и величественной эвкатастрофой в истории Толкин называл воскресение Христово.

   С точки зрения Толкина, спасение орлами хоббитов было необходимо, чтобы произвести совершенно особое, эмоциональное воздействие на читателя. Слёзы радости должны стекать по щекам, когда мы видим - справедливость восторжествовала, злодей повержен, а герои спасены от неминуемой гибели. Это нечто, что не поддаётся циничной логике, это - обыкновенное чудо, превращающее Властелин Колец в опыт не только эмоциональный и интеллектульный, но ещё и духовный.

   Однако, это лишь одна сторона медали, посвящённая замыслу самого автора. С точки зрения изрядного числа людей, это не отменяет наличие самой “дыры” в сюжете, пусть и во благо высокой цели. Так могли ли орлы доставить Братство к Роковой горе, избежав тем множество печальных событий?

   Нет, не могли. И дело не в том, что тогда бы книга банально состояла из двух частей, а не из шести, лишившись описания Войны Кольца и пути Фродо и Сэма в Мордор. Есть множество различных аргументов, один другому не противоречащих; возможно, даже не убедив читателя по отдельности, они сумеют донести точку зрения автора все вместе.

   1. Опасность: Очень часто, когда речь заходит о “вопросе орлов”. сторонники их невмешательства прибегают к лежащему на поверхности аргументу - орлов бы попросту подбили ну пути в Мордор. В “Хоббите” орлы опасаются далеко нести компанию Торина, потому что боятся стрел людей, живущих между горами и лесом. А теперь остаётся лишь представить, сколько бы орков, людей Тени, и попросту неравнодушных к данному предприятию попытались бы их остановить. Даже маленькое, скрытное Братство, не раз сталкивалось с отрядами врагов, а половина Братства была убита либо взята в плен ещё до того, как достигла середины пути. Даже после Битвы на Пеленнорских полях, где была разгромлена армия Мордора и его союзников в примерно 50 тыс. копий, у Саурона оставалась ещё большая сила в самом Мордоре. Великие орлы, которые боялись стрел простых северян, явно должны были считаться с тысячами стрел орков (наверняка отравленными).

   Впрочем, популярно ещё одно направление этой теории, которое следует обрезать - Летающие твари назгул, что якобы могли быть основной угрозой орлам. Разумеется, находись они тогда в Мордоре (как на момент битвы при Чёрных вратах), эта угроза бы реально была. Однако, когда заходит речь об орлах, осуждают тот факт, что их участие даже не рассматривалось среди прочих вариантов, озвученных на Совете у Элронда. И тут в дело вступает простой факт - к тому моменту, Свободоные народы ещё не знали о Летающих тварях. Братство впервые увидело такую тварь над Андуином, когда покинуло Лотлориэн - и точно так же, как Леголас сбил её единственной стрелой, были бы сбиты орлы. В конце-концов, это не авиация, летающая вверху тропосферы, а живые существа, несущие на своей спине ещё более уязвимую ношу. Высота их полёта была бы недостаточно велика, чтобы избежать внимания. И тут в дело вступает ещё один мотив, который не позволял рассматривать их всерьёз.

   2.Секретность: Стратегия Гендальфа строилась на одном простом, но очень важном постулате - Саурон до последнего бы не поверил, что кто-то способен уничтожить Кольцо. Даже если нашёлся бы тот, кто сумел противостоять чудовищному влиянию Кольца, и дошёл до Роковой расщелины, он бы к тому времени уже не смог нанести вреда своей Прелести. Именно это произошло с Фродо, поставив под угрозу весь замысел. Саурон осознал планы своих врагов в то самое мгновение, когда Фродо провозгласил Кольцо своим - и успел испытать изрядным страх, прежде чем оказался развоплощён окончательно.

   В отличии от двух хоббитов, и так вляпавшихся в уйму неприятностей, группа Великих орлов (которые прежде почти не покидали своих владений в горах) наверняка привлекла бы внимание Саурона. Пойди Совет на такой ход, это было бы форменным самоубийством, к тому же, уничтожившим саму задумку - Саурон успел бы предпринять всё, чтобы Роковая гора оказалась недосягаемой для орлов и их ноши, а они сами были перехвачены по пути. Даже сумей они скрыться, ретироваться и отступить - шанс был бы упущен. Саурон бы осознал, что его враги готовы уничтожить Кольцо - и лишил бы их такой возможности, а затем развязал бы войну ещё более разрушительную, желая отомстить за свой страх. Это бы в любом случае завершилось катастрофой - у тёмного майа были силы, чтобы и без Кольца захватить Средиземье, а нашлось бы оно очень скоро. У вождей Свободных народов остался бы единственный шанс на победу - и они бы воспользовалась Кольцом против Саурона, и за этим бы последовало их поражение.

   3. Искушение: Орлы, как создания самих валар, были наделены особой силой и могуществом. Толкин так и не дал конкретного ответа, являются ли они майар в теле птиц (подобно балрогам), либо же воплощением меньших, не столь величественных духов. В любом случае, они - сила, созданная, чтобы быть глазами валар в Средиземье. Срок их жизни, вероятно, был конечен - но всё ещё очень долог, исчисляемый тысячами лет. Кольцо, окажись с ними рядом, нашло бы лазейку к их сердцам - ведь чем больше могущество искушаемого, тем сильнее соблазн. Гендальф не только знал, что Кольцо способно соблазнить каждое живое существо в Средиземье - он этого по-настоящему боялся. Орлы, как и энты, пусть и служат определённой цели, но остаются необузданными, непредсказуемыми аспектами самой природы. И, вопреки расхожему заблуждению, Кольцо даже не нужно одевать на палец - как мы видим на примере Боромира, одно лишь нахождение рядом с реликвией способно найти лазейку к сокровенным желаниям и страхам каждого.

   Однако, читатель может спросить, почему Орлы (а также гномы и Гендальф) не отреагировали на близость Кольца, хотя Бильбо уже завладел им. Дело в том, что на момент Хоббита Кольцо находилось в “спящем режиме”. Оно выполнило свою первую цель, покинув пещеру Голлума - и теперь намеревалось в покое пролежать рядом с Бильбо, по необходимости продлевая ему жизнь. До тех самых пор, пока Хозяин не призовёт своё имущество к себе.

   4. Полномочия: Уже было сказано, что Орлы - посланцы валар. Среди прочих возможностей, на Совете Элронда предлагалось отправить Кольцо в Валинор. Однако, как было замечено в ответ, дела Средиземья остаются на его плечах, а войны вокруг Колец власти - это войны между эльфами и Сауроном. Валар не станут напрямую вмешиваться в конфликт, предпочитая куда более изящные средства.

   Именно для этого “мягкого влияния” орлы присматривают за Средиземьем, как энты присматривают за лесами, а волшебники - за народами. Их роль заключается в том, чтобы направлять, осторожно корректировать курс истории, не позволяя злу одержать окончательную победу. Они принимают участие в больших событиях, когда нужно свершить решающий рывок - будь то появление орлов на Битве пяти воинств, либо захват энтами Айзенгарда. Они не вырвали саму победу - но ускорили её, подарив Свободным народам надежду на то, что они не одни. Орлы никогда не станут делать за людей их работу.

   Это можно объяснить на примере христианской исторической мифологии. Константин Великий, император Рима, воцарился как язычник. Однако, перед решающей битвой с Максенцием, ему во сне пришёл Иисус, и указал начертить на щитах греческие буквы ХР, а во время битвы на небе возник крест, и Константин услышал голос - “сим победиши”. С точки зрения христианства, это - божественное вмешательство, помощь и награда Константину за его нынешние и будущие свершения. Воодушевлённый таким знаком, Константин привёл своё войско к победе. Схожую роль - воодушевителей и наносящих “точечные удары” покровителей, - выполняли посланцы валар в Средиземье.

   5. Силы: Возможности орлов были ограничены не только их полномочиями, но и их природой. Отвечая на ответ Гендальфа о том, как далеко тот может увезти его от Ортханка, Великий орёл отвечает “не на край света, ибо я призван нести вести, а не ношу”. Если разобраться, то орлы никогда не преодолевали по-настоящему больших расстояний, и всегда летали вблизи своих горных гнёзд.

- Отряд Торина был поднят ими над горами, и опущен недалеко оттуда, поближе к лесу. Это было сделано лишь для того, чтобы оторваться от преследования орков, и из всей компании только Гендальф был рослым человеком;

- Гваихир унёс Гендальфа из Ортханка, но не стал уносить того в Ривенделл. Он опустил его вблизи Эдораса, откуда Гендальф отправился уже на коне;

- Гваихир принёс воскресшего Гендальфа с вершины Зирак-Зигиль, и принёс в Лотлориэн. Это всего два дня пешего пути;

- Орлы вынесли хоббитов из Мордора, и опустили у самых его границ, в Итилиэне.

   Ни в одном из случаев (даже если брать в расчёт примеры из Первой эпохи), орлы не брали свою ношу на долгий путь. Сотни километров, отделяющих Ривенделл и Мглистые горы от Мордора, невозможно преодолеть в беспрерывном полёте, над занятыми врагом землями. К тому же, трое из участников Братства были тяжело вооружены, и едва бы кто-то кроме Гендальфа и Леголаса перенёс долгий полёт.

   И что не менее важно - у Братства не было бы возможности их призвать. Орлы - не супергерои, нутром чувствующие, где творятся злодеяния. Всякий раз они были направлены чьей-то волей, а в случае с гномами Торина - обнаружили их едва ли не случайно. Радагаст послал их к Гендальфу, но сам Радагаст находился вне досягаемости Братства. Даже если Гендальф рассчитывал сесть на орлов, скажем, в Итилиэне - он бы попросту не сумел их призвать.

   P.S. Данная карта, опубликованная в журнале "Мир Фантастики", наглядно показывает разницу расстояний - тех, что орлы преодолели в книгах, и расстояния между Ривенделлом и Мордором. (сама карта, на которую наложены расстояния, не точна)

Семь Врат Гондолина

Первые врата - Деревянные. Рядом с ними находилась пещера, в которой обитала Внешняя стража. Прямая тропинка вела к арке Первых врат, защищённой деревянной решёткой. За воротами бежала извилистая тропа со множеством ступенек, освещённая эльфийскими фонарями.

Вторые врата - Каменные, - были огромным гладким монолитом, приводимым в движении скрытым рычагом. Единственная белая лампа висела над закрытой монолитом аркой. На площадке за воротами стояла вооружённая стража в серых одеяниях.

Третьи врата - Бронзовые, - находились неподалёку от вторых. Их двустворчатая дверь была покрыта бронзовыми пластинами и щитами, украшенными рисунками и письменами. Над вратами возвышались четыре башни с медными крышами. Ворота освещали красные светильники. Стража за вратами состояла из Синдар Невраста - на них были кольчуги, а в руках красные топоры. Дальше шёл самый долгий и сложный отрезок пути.

Четвёртые врата - Сплетённого Железа, - из чёрного железа. Над ними были четыре башни, а посередине - статуя Торондора, Владыки Орлов. Их решётки были выкованы в виде сплетённых ветвей десятка древ. Врата ничто не освещало, но дневной свет проникал порой сквозь решётки. Железная стража носила чёрные накидки и кольчуги, с высокими чёрными щитами, а их шлемы были подобны орлиным клювам. Врата находились под самым хребтом Окружных Гор, и дальше ущелье становилось шире. Путь к следующим вратам был прямым и усеян белыми цветами Уилос, или Незабвенниками.

Пятые врата - Серебряные, - широкая мраморная стена, серебряная решётка и пять мраморных сфер. На средней сфере был изображён Тельперион, одно из Древ Валинора, сделанное из серебра с листьями из зелёного малахита и цветами из жемчужин. Сами врата были круглыми, с изображением серебряной Луны. На вратах стояли лучники в белых плащах, а внутри укрывались 200 лучников в серебряных кольчугах и белых шлемах. Двор был вымощен белым и зелёным мрамором. От врат вела прямая и ухоженная дорога, вокруг которой росло ещё больше Уилос и маленьких золотых цветов.

Шестые врата - Золотые, - были схожи с пятыми, но изображали Солнце, а не Луну. Врата построены из жёлтого мрамора, украшенные топазами и жёлтыми алмазами, а также золотыми дисками со множеством граней, подобные солнечным лучам. Парапет был покрыт червонным золотом и украшен шестью сферами. Посреди возвышалась золотая пирамида со статуей Лаурелин, с цветами из топазов на золотых ветвях. 300 лучников стояли за вратами, в позолоченных кольчугах, с золотыми шлемами и круглыми красными щитами. До последних врат было совсем недалеко.

Седьмые врата - Стальные либо Великие, - построены последними. Их возвёл Маэглин после Битвы Бессчётных Слёз в 472 П.Э. Врата стерегли две круглые башни со стальными баллистами на вершине. Между ними - высокий стальной забор из семи колонн и семи горизонтальных прутьев, заблокированные сорока девятью стержнями. На центральной колоне находилось изображение Алмазной Короны Тургона. Врата открывались в обе стороны, и лишь центральная колонна оставалась недвижимой.

Первые шесть врат открывались прикосновением любого из стражей, а последние мог отпереть лишь Хранитель Великих Врат. Он и несколько всадников расположились в башнях. Страж носил серебряный наряд, а его стальной шлем украшал алмаз, а на щите его блистали тысячи кристаллов. Среди стражей Великих врат были представители других шести."

- Дж.Р.Р.Толкин, Кристофер Толкин, "Неоконченные сказания"