толкин стихи

Галадриэль была величайшей из Нолдор, за исключением, разве что, Фэанора, хотя она была мудрее его, и мудрость её в течение долгих лет возрастала.

Материнским именем её было Нэрвен, т. е. "Дева-муж", и выросла она высокой, превосходя ростом других женщин Нолдор; была она сильна телом, разумом и волей, и не уступала учёным и атлетам Эльдар в дни их юности. Даже среди Эльдар почиталась она красавицей, а волосы её полагали чудом несравненным. Они были золотыми, как у её отца и праматери Индис, но были гуще и сияли ярче, ибо золото их было тронуто памятью о звёздном серебре волос её матери [Эарвен]; и Эльдар говорили, что локоны её уловили свет Двух Древ, Лаурэлина и Тэльпериона. Многие думали, что эти слова и навели Фэанора на мысль о том, чтобы заключить в оболочку и смешать свет Древ, и позже в его руках замысел этот обрёл форму в Сильмарилях. Ибо Фэанор взирал на волосы Галадриэли с изумлением и восторгом. Трижды просил он у неё локон, но Галадриэль не дала ему и ни единого волоска. Эти два родича, величайшие из Эльдар Валинора, никогда не питали дружбы к друг другу.

© Шибболет Фэанора

Условия выдачи Фродо, озвученные Устами Саурона. Д. Р. Р. Толкин, «Возвращение короля»

На фоне условий мирных переговоров, озвученных накануне царем, цитата заиграла новыми красками.

На шестой день, когда солнце склонялось к западу и удлинились тёмные тени Э́ред Ве́трин, Ху́ор пал, пронзённый отравленной стрелой, что впилась ему в глаз; а вокруг него беспорядочной грудой лежали мёртвые тела доблестных воинов народа Ха́дора. Орки поотрубали им головы и свалили их в кучу – точно курган чистого золота в закатном зареве.

Ху́рин выстоял дольше других. Оставшись же в одиночестве, он отшвырнул свой щит и обеими руками взялся за топор, и говорится в песнях, что лезвие топора дымилось от черной крови троллей из дружины Го́тмога – и со временем затупилось; и всякий раз, как падал поверженный враг, Хурин восклицал: «А́урэ энту́лува! Ещё придёт день!» Семьдесят раз издавал он этот клич; но наконец враги захватили его живым по повелению Мо́ргота: орки вцеплялись в него когтями, и не разжималась хватка даже когда Хурин отсекал им лапы. Не убывало число врагов, и наконец Хурин пал, погребённый под тяжестью их тел. Тогда Готмог связал его и, насмехаясь, потащил в А́нгбанд.

И вот солнце опустилось за море, и закончилась битва Ни́рнаэт Арно́эдиад. В Хи́тлуме наступила ночь, и с Запада налетел ураган.

© «Сильмариллион», «Квента Сильмариллион», глава 20: «О пятой битве: Нирнаэт Арноэдиад»