![Арда,фэндомы,Средиземье,сьемки,под катом еще,Гэндальф,Майар,Айнур,Фродо,Хоббиты,Атани,Арагорн,Нуменорцы,Минас Тирит,онты,Саруман,Курумо, Курунир, Шарку,Голлум,Смеагол,Властелин колец (фильм),Арда Искаженная Арда,фэндомы,Средиземье,сьемки,под катом еще,Гэндальф,Майар,Айнур,Фродо,Хоббиты,Атани,Арагорн,Нуменорцы,Минас Тирит,онты,Саруман,Курумо, Курунир, Шарку,Голлум,Смеагол,Властелин колец (фильм),Арда Искаженная](http://img0.reactor.cc/pics/post/%D0%90%D1%80%D0%B4%D0%B0-%D0%A1%D1%80%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D0%B7%D0%B5%D0%BC%D1%8C%D0%B5-%D1%81%D1%8C%D0%B5%D0%BC%D0%BA%D0%B8-%D0%BF%D0%BE%D0%B4-%D0%BA%D0%B0%D1%82%D0%BE%D0%BC-%D0%B5%D1%89%D0%B5-2331980.png)
сьемки под катом еще Гэндальф Фродо Арагорн Минас Тирит онты Саруман Голлум Властелин колец (фильм) Арда фэндомы Средиземье Айнур Нуменорцы Хоббиты Атани Майар Арда Искаженная
![Арда,фэндомы,Средиземье,сьемки,под катом еще,Гэндальф,Майар,Айнур,Фродо,Хоббиты,Атани,Арагорн,Нуменорцы,Минас Тирит,онты,Саруман,Курумо, Курунир, Шарку,Голлум,Смеагол,Властелин колец (фильм),Арда Искаженная Арда,фэндомы,Средиземье,сьемки,под катом еще,Гэндальф,Майар,Айнур,Фродо,Хоббиты,Атани,Арагорн,Нуменорцы,Минас Тирит,онты,Саруман,Курумо, Курунир, Шарку,Голлум,Смеагол,Властелин колец (фильм),Арда Искаженная](http://img0.reactor.cc/pics/post/%D0%90%D1%80%D0%B4%D0%B0-%D0%A1%D1%80%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D0%B7%D0%B5%D0%BC%D1%8C%D0%B5-%D1%81%D1%8C%D0%B5%D0%BC%D0%BA%D0%B8-%D0%BF%D0%BE%D0%B4-%D0%BA%D0%B0%D1%82%D0%BE%D0%BC-%D0%B5%D1%89%D0%B5-2331980.png)
Сегодня подборка довольно сарумано-тематическая: попытался взять несколько вопросов, которые уже давно ждут своей очереди (кстати, очередь тут). Спасибо, что вы с нами.
Список вопросов:
- Кто такие южане, массово нахлынувшие в Бри?
- Что за полу-орки и гоблино-люди служили Саруману?
- Почему Гендальф сразу не отыскал Голлума? Почему Голлум не отправился в Шир? (конкурс)
- Мог ли "Роверандом" как-то повлиять на "Властелин колец"? (конкурс)
Причины и предпосылки перехода Сарумана на сторону Саурона.
Автор прислал два вопроса за раз: вместе с вышеобозначенным был интерес о “иерархии гномов”. Не уверен, что о последнем мне есть что сказать, однако, если автор вопросов мне то позволит, я позднее объединю его со смежными.
Наиболее полно повод к падению Сарумана описан Толкином в тех черновиках, что составили “Неоконченные сказания”, а именно раздел “Поиски Кольца” (“О Гендальфе, Сарумане и Шире”); часть черновиков вошла в опубликованный “Сильмариллион”. Как известно моему читателю, истари, в числе пяти, явились в Средиземье в образе старых волшебников, чтобы, мудростью и своей “магией”, помогать народам Средиземья в борьбе с Сауроном. Они избрали себе тела людей, чтобы намеренно ограничить свою силу: в отличие от Саурона, они не должны были раскрывать своё могущество и стремиться к власти. Вместе с человеческим телом, они подверглись немалым (для ангельского создания) трудностям: познали голод, усталость, радость и печаль, и, что особенно важно - возможность умереть. Как нам известно по истории Гендальфа, истари действительно умирает от смертельных ран, и лишь вмешательство Илуватара, “перехватившего” душу мага, вернуло его в оболочке более свободной и могущественной; Саурону и Саруману в спасении будет отказано, отчего их навеки ослабленные души станут тенями, прикованными к земле.
Миссия истари была осознанным риском валар. С одной стороны, как создания немалых знаний и могущества, майар могли стать богами среди людей (что и провернул Саурон); с другой, земная оболочка и земные чувства открывали сердца истари мотивам, которые так часто приводят к падению людей - что особенно справедливо, когда сокрытое могущество по-настоящему велико. Так. будучи величайшим, “превосходящим в мощи”, пал, в жажде раскрыть себя, Моргот. Из истари величайшим (по статусу и силе) был Курумо - Саруман из легенд людей. Сферой его знаний, как ученика Аулэ (каким был и Саурон), были Кольца власти - волшебные артефакты, в которых создатель своим мастерством заключал великую силу: и чем выше было мастерство, тем больше Кольцо усиливало своего носителя. Допускаю, что корни падения крылись уже здесь. Саруман, зная о судьбе величайшего кольценосца - Саурона, - намеренно изучал всё, что мог отыскать о природе Колец ещё до своего прихода в Средиземье. И хотя Толкин определённо говорит, что сперва у Сарумана были благие мотивы, но бездна, как известно, часто смотрит на тебя в ответ.
Из всех магов, кроме лишь Гендальфа, все так или иначе провалили свою задачу. Вопрос вызывает судьба Синих магов, ибо Толкин так и не решил, смогли ли они спасти от Саурона Восток, или же сами стали правителями в тех землях. Однако, сама эта тенденция - верный знак того, сколь призрачным с самого начало было всё предприятие. Саруман первые полторы тысячи лет провёл вместе с Синими магами на Востоке, куда, по их убеждению, вели следы Саурона. Однако, когда тень поднялась над Дол Гулдуром, маг вернулся, и провёл ещё некоторое время в архивах Минас Тирита, где, вероятно, и узнал о том, что в башне Ортханк может скрываться забытый палантир. С дозволения наместника Гондора и роханского короля, он стал хозяином Айзенгарда, где продолжил свои изыскания.
Однако, кроме новых владений, Саруман обнаружил на западе Средиземья, к своему неудовольствию, Гендальфа, ставшего тогда живой легендой среди эльфов, людей, гномов и хоббитов; особенное раздражение у Сарумана вызывали последние. Он искренне полагал, что лучше других служит общему делу тем, что изучает оружие Врага, а в Гендальфе видел лишь нелепого бродягу, который, не сделав ничего на благо миру, остаётся этим миром любим. Саруман, превосходивший Гендальфа в полномочиях и доступной ему силе, завидовал, совершенно пушкинской завистью Сальери, властью (именно властью, как полагал Саруман!) над сердцами. Саруман, обладатель чарующего голоса, всё чаще использовал его чрезмерно, создавая вокруг себя некое подобие двора. Он всё чаще вёл себя заносчиво с Гендальфом, и показательно пренебрегал его словами и советами; хотя на самом деле, он внимательно запоминал каждую деталь, подозревая, что Гендальф скрывает что-то от Совета.
Как и всякое низкое чувство, зависть Сарумана не лишена комизма. Гендальф всё чаще появлялся, раскуривая хоббичий табак, а о самих хоббитов отзывался с великим восторгом. Саруман, подозрительный к такому вниманию, сам отправился в Шир в образе седого старика, и путешествовал по нему до тех пор, пока не знал в мельчайших подробностях всю округу, каждый холм, и всякое место, достойное внимания. Однако, пусть и не выведав, что Гендальф скрывает от него в этой стране, Саруман из любопытства прикупил себе табака - и, вероятно, в некоторой степени на него подсел.
Он курил скрытно, стараясь, чтобы никто - особенно Гендальф! - об этом не узнал. Больше всего он боялся, что иные будут смеяться над ним, решив, что тот, завидуя Гендальфу, подражает ему в привычках - разве не прекрасное знание человеческой психологии проявляет здесь Толкин? Как бы то ни было, Саруман наладил тайную торговлю с Широм, закупая (вероятно, через своих союзников) табак у фермеров. Однако, Гендальф всё равно обо всём прознал.
В это время (ещё до событий, описанных в “Хоббите”), Саруман находит на след Кольца. Изучив множество манускриптов, которыми был богат Ортханк, он узнаёт каждую деталь о последнем дне Исильдура, и определяет точное место в течении Андуина, где тот утратил Кольцо. Зависть к Гендальфу порождает в нём недоверие: даже в его частом молчании он находит свидетельство заговора. Наблюдая, как Гендальф близок к эльфам, Саруман сближается с людьми. Со временем он делает естественный вывод - Гендальф сам ищет Кольцо, а из этого следует, что Саруман должен (ко всеобщему благу) разыскать его первым.
Всякий раз, когда Белый совет обращает внимание на район сарумановых поисков, волшебник противится действиям. Так, он отказывает Гендальфу в атаке на Дол Гулдур, уверенный, что тот лишь желает подобраться к Андуину: заговорщик и в других видит заговорщиков. На том собрании между волшебниками происходит стычка: Саруман отчитывает Гендальфа за то, что тот курит, пока говорят другие. Гендальф же, подозревая нездоровый интерес Сарумана, после короткой перепалки, пускает несколько дымных колец в его сторону: очевидный намёк, сыгравший роковую роль. Гендальф, с одной стороны, лишь предупредил Сарумана, что всем известный его усилия по поиску Кольца; Саруман же решил, что ему брошен вызов. И хотя Гендальф до последнего не верил в измену Сарумана, списывая всё на ревность, он решился проверить собственные догадки о Кольце.
Следует ли говорить, что когда Кольцо обнаружило себя в Шире, Саруман, ослеплённый завистью и гордыней, убедил себя в том, что Гендальф с самого начала скрывал Кольцо у хоббитов. Уверенный, что против него уже давно играют свою партию Гендальф и эльфы, он делает смелый шаг, и посредством Радагаста, заманивает Гендальфа в ловушку, а свою башню превращает в твердыню. С этого момента, чувствуя себя обманутым, он решает играть в открытую, и, воспользовавшись палантиром, заключает союз с Сауроном.
Возвращаясь к вопросу, следует уточнить, что Саруман никогда не был верен своему союзу. С самого начала он обратился к врагу, поскольку был убеждён, что против него уже давно ведёт борьбу альянс Гендальфа. Он, завистливый и не желающий уступать, уподоблялся, с одной стороны, совершенно незначительным чертам Гендальфа (образ, власть над сердцами, табак), и, с другой, уподоблял его себе. Все свои мотивы, желания и страхи он переносил на конкурента. Единственным способом борьбы против сильного врага он видел лишь союз с другим врагом, пусть и временный.
Все отношения Сарумана с Сауроном сводились к тому, чтобы те общим ударом сломили два сильнейших государства запада - Рохан и Гондор, которые, будучи атакованы по отдельности, неизбежно бы объединились: Гондор не мог прийти на помощь Рохану, скованный по своим восточным границам, а Рохан не мог явиться в Гондор, ослабленный, а затем (в теории) подчинённый Саруманом. Сам волшебник уделил бы это время тому, чтобы сковать движения Братства (что ему несколько раз удалось) и выхватить у него Кольцо (что почти было сделано). Однако, побег Фродо и Сэма, и последовавшее за этим поражение в Рохане, привело к первому краху Сарумана. Саурон, подозревавший Сарумана в скрытых мотивах, был так напуган хоббитами в Айзенгарде, что отправил к твердыне одного из назгул, чтобы проверить, не захватил ли тот Кольцо. Можете представить себе, какой это был стресс даже для майа. А ведь он ещё не догадывался, что скоро узнает о возвращении Короля… Сильнейшим оружием против Саурона, как не странно, был страх, вынуждавший его к поспешным решениям.
Пленённый в Ортханке, Саруман подготовил новый план - но то был не план великого волшебника, сравнимый с возвращениями Саурона, а обыкновенная месть. Он окончил свою земную жизнь не так, как подобает майя - убитый собственным слугой, сгорбленный, лишённый власти и посоха. Однако, его история в контексте Легендариума очень показательна, так как он представляет собой наиболее человечный пример зла. Его падение совершенно понятно и, к сожалению, имеет немало примеров в истории. Талантливый, чрезвычайно умный, но подверженный зависти и гордыни - именно он, а не Саурон, как мне видится, настоящий антагонист “Властелина Колец”. Ибо если Тёмный властелин - пример падения ангела, то Саруман, пусть и существо того же порядка, слишком уж человечен. И его тяга к “прогрессу”, который на деле - дым фабрик, и его вера в свою непогрешимость, которое так часто сопровождает засидевшихся во власти - так актуально, не правда ли?
Причины и предпосылки перехода Сарумана на сторону Саурона. | |
|
127 (59.1%) |
Почему Гендальф сразу не отыскал Голлума? Почему Голлум не отправился в Шир? | |
|
78 (36.3%) |
Мог ли "Роверандом" как-то повлиять на "Властелин колец"? | |
|
10 (4.7%) |
Пока горячи следы Бомбадила - очередная подборка читательских вопросов.
Да, мы сами заждались. Вопросов на этот раз четыре, но все они примут участие в конкурсе.
Напоминаем - вопросы сюда. Да побольше О_О
Вопросы:
- Кто такие вастаки? (конкурс)
- Почему Гендальф боится, что Кольцо попадёт к Саурону? (конкурс)
- Сколько лет жили орки? (конкурс)
- Есть ли в мире малоизвестные твари кроме Глубинного стража? (конкурс)
Кто такие Вастаки? До недавнего времени я считал что это аналог Китая. Но недавно столкнулся с теорией что это скифские племена
Вастаки, либо восточане (easterlings) – собирательный термин, взятый Толкином из истории Европы. Так называли всякий народ, что приходил с восточных земель – гуннов, половцев, монголов и т.д. Точно так же, для обозначения северных захватчиков, применялся термин «северяне» (northmаn). Востоком, для известного нам Средиземья, будут все земли от Рованиона к горам Орокарни (то ли древний Уральский хребет, то ли Гималаи) и дальше. Это – огромные пространства, превосходящие западное Средиземье так же, как Азия превосходит Европу. Даже в древние, ардианские времена, они были населены множеством народов и племён. Именно на востоке – в Китае, Индии и Ираке – находятся центры зарождения первых исторических цивилизаций. Всё это многообразие, встреченное разве что нуменорскими путешественниками, обозначалось одним общим словом – восточане, «люди востока».
Нам известно как минимум четыре племени, входивших в эту общность: восточане Первой эпохи (разделённые позднее на тех, кто предал Маэдроса либо остался верен ему), Люди повозок (вторжение в Гондор в конце второго тысячелетия Т.Э.), балхоты (вторжение в северный Гондор в 2510 Т.Э.), и некие загадочные, бородатые и вооружённые огромными топорами воины, сражавшиеся на стороне Саурона под Минас Тиритом; также, некоторые относят к восточанам варьягов, загадку происхождения которых мы уже обсуждали. Кроме того, бессчётное множество племён, племенных союзов и отдельных отрядов совершали набеги на западное Средиземье, служили Саурону, либо оказывались в сфере влияния Гондора и подчинялись королю дунэдайн. Их многообразие столь велико, что мы говорим не просто о разных ветвях одной народности, но о совершенно непохожих друг на друга этносах.
Из всех названных, лишь балхоты и люди повозок имели некое родство. Прочие, внешностью и культурой, разительно отличались друг от друга. Ближайшие параллели, которые мы можем привести – кочевые народы Евразии, скифы и сарматы, а также иные персидские и тюркские племена. Миграция – процесс длительный и обширный, и очень часто целые народы приходили в Европу с Дальнего Востока. Вероятно, с тем же сталкиваемся и мы, говоря о восточанах. Их культура – неоднородна, их языки – неродственны и многочисленны (этим, кстати, объясняется отсутствие единого восточного государства), и мы ничего больше не знаем о них, поскольку они редко участвовали в событиях Запада иначе, как союзники Саурона.
Почему Гендальф так боится, что кольцо попадёт к Саурону? Ведь в Сильмариллионе этого самого Саурона регулярно (минимум трижды) били при наличии у него кольца. То бишь кольцо не делает Саурона непобедимым. Так в чем дело?
Пожалуй, дело в соразмерности. Кольцо – это воплощение и сосредоточие мощи Саурона. Оно связывает его с земной материей, служит своеобразным мостом между Зримым и Незримым, позволяя с лёгкостью воздействовать на физический мир (так, именно Кольцо помогло воздвигнуть Барад-дур). Однако, оно накладывает и ограничения: привязав своё естество к миру, Саурон становится этому миру уязвим. Такова цена власти, которую Саурон готов заплатить; ведь он убеждён, что люди и эльфы слишком подвержены Искажению, и не сумеют стать хозяевами Кольца.
Саурон преклонил колени перед Ар-Фаразоном не в результате военного поражения, а чтобы его избежать. Войско Нуменора было столь велико и могущественно, что слуги тёмного майа разбегались, едва завидев знамёна дунэдайн. Что мог сделать Саурон против такой неостановимой мощи? Пожалуй, он мог сражаться; но был бы загнан в угол противником, который превосходил его в военном отношении. Кольцо позволяло повелевать легионами орков, но у Ар-Фаразона легионов было больше, и он не нуждался в Кольце, поскольку был пусть и трагичным, но законным и признанным королём. Саурон поставил всё на власть над физическим миром, и по правилам этого мира проиграл. Впрочем, поражение он сперва обернул триумфом; но затем был сметён и навсегда лишён прекрасной оболочки, ведь гнев Создателя обрушился на Нуменор. Но ни его дух, ни Кольцо не пострадали.
Затем происходит Война Последнего союза – долгая, изнурительная война, в которой остатки армий Саурона (многочисленные, но уступающие его же силам в Войне Кольца) отбивались от отборных войск со всего Средиземья. Саурон выходит на поединок – и терпит поражение лишь будучи «отделённым» от Кольца.
Обладая Кольцом, Саурон не только повелевал множеством слуг, но и личное своё могущество мог обратить против врага; я просто напомню, что прежде, чем пасть от отчаянного удара Исильдура, он лично убивает троих королей. Ещё раньше – уничтожает великое эльфийское королевство Эрегион, и фактически правит большей частью Средиземья. Лишь мощь противника, и чистая удача (в случае Саурона – неудача) обернули ситуацию против Саурона. Его побеждают, очерёдно, царь величайшей империи, сам Бог, и чистая случайность, сопряжённая с военным превосходством противника.
Кто же противостоит ему в конце Третьей эпохи? Анклавы увядающих эльфов, обособленные и ослабленные гномы, а также Гондор в состоянии упадка. Ещё есть Рохан, чей король обманут Саруманом и медленно гибнет, и несколько малых сил (Дейл, северяне, беорнинги, хоббиты и люди Эриадора), которые посильно держат зло у своих границ, но едва ли представляют угрозу мировому господству. Минас Тирит – последнее препятствие на пути к Гаваням, и Саурон способен взять его даже без Кольца. Силы его достаточно велики, чтобы по одному (а то и разом) разгромить всех врагов. Кольцо бы лишь ускорило их участь: с ним он бы подчинил своих воле тех, кто ещё колебался; привёл бы на поля сражений народы, до того находившиеся вне его досягаемости. Пока Кольцо оставалось в руках Свободных народов, у Гендальфа ещё была надежда обыграть Саурона; но получи тот Кольцо, то ему бы осталось безбоязненно смести со своего пути эльфов, дунэдайн, гномов и Сарумана. У Свободных народов просто не оставалось запасного плана, кроме как скрытно внести Кольцо в Мордор.
Сколько лет жили орки? Двое вожаков орков, которых подслушал Сэм, после пленения Фродо, упоминали Великую Осаду. О чем они говорили?
Об этом многого и не скажешь (чувствую, как выдохнули утомлённые моей болтовнёй). Созданные Морготом из пленных эльфов (но это не точно), они, видимо, не были физически бессмертны. Бессмертность эльфов как-то связана с их низкой репродуктивностью: редко случалось, чтобы в семье рождалось больше двух детей. Вероятно, это относится к природе их души, которая иначе (при большем и более частом потомстве) вынуждена будет дробиться, ослабляя родителя. Пример такой слабости мы видим в роду Феанора.
Орки, в свою очередь, воспроизводятся крайне быстро. Вопрос наличия у них души – давний и так и не решённый. Сам Толкин спутает карты исследователю, который возьмётся решить загадку: ведь и он не был уверен ни в их происхождении, ни в их природе. Возможно, происходи они от людей, вопрос решается сам собой. Что мы знаем точно – оба Тёмных владыки (а также Саруман) могли довольно быстро восполнить потери. Орки взращивались для войны в огромных количествах, невозможных в те времена даже для людей. Но были ли иные причины их выращивать, кроме как для восполнения боевых потерь?
Единственный орк, жизнь которого можно измерить – Больг, сын Азога. Больг возглавлял нападение орков на Эребор в 2941 Т.Э.; его отец был убит в Битве на Азанулбизар в 2799 Т.Э., так что Больгу на момент смерти было не меньше 150 лет. К тому же, стоит допустить, что Азог не зачал сына накануне битвы, а сам Больг явно не был старым (если оркам вообще известно понятие «старость»). Про их общество мы знаем мало, но едва ли среди тех, кто беспрестанно воюет, ценят тех, кто не способен сражаться – детей, женщин и стариков. Поэтому, можно допустить, что их ряды «омоложались» ещё и за счёт устранения «излишних» участников общественного процесса. Помнило это общество только войну, и "Великая осада" - вероятно, передаваемое из уст в уста предание об осаде Барад-дура в Войне Последнего союза. Поддерживание таких воспоминаний (коллективных, но никоим образом не пронесённых одним и тем же тысячелетним орком) - залог непрестанной ненависти к тем, кто нанёс тогда поражение оркам.
Что до цифр, то мы не можем назвать других, кроме как расплывчатых дат жизни Больга; но почти наверняка жизненный путь орка был коротким из-за войн, борьбы за власть (ведь правит среди них сильнейший), и бесконечных тягот такой жизни. Будь у них возможность пожить в мире – вероятно, мы бы эмпирически выяснили, как долго им суждено жить. Но такой возможности у них никогда не было.
Берегите своих орков.
По всему Средиземью харчат кроликов, видят воронов, рассекают на разных породах лошадей. Даже о мумаках все слышали, хотя и верят в них с разной степенью рьяности. Кроме Глубинного стража, есть ли вообще хоть какие-то твари, о которых не слышали в каждом закутке?
Арда – огромное, раннеисторическое (с нашей точки зрения) пространство, где реальная фауна сожительствует с мифологией и палеонтологией. Так, Толкин признавал, что крылатые твари назгул – вероятные потомки птеродактиля.
Многих из существ, упомянутых лишь вскользь, могло и вообще не быть; часть из них – очевидная выдумка даже внутри Легендариума, либо реинтерпретация реальных существ через призму фольклора. Так, например, червеоборотни – не более чем деталь образной фразы. «..Даже если мне придётся пройти на восток от востока, и сразиться с дикими червеоборотнями [в ранней версии - "червеоборотнями Китая"] в Последней пустыне [в ранней версии - "в Великой пустыне Гоби"] – я всё равно сделаю это...» - т.е. готовность совершить чрезвычайно далёкое путешествие, и проявить нетипичную храбрость. Сюда же можно отнести огромных рыбо-черепах (Фаститокалон), загадочных родичей кошек – пардов, крупных насекомых (хаммерхорны и дамблдоры), разумных барсуков и т.д. Все они – герои хоббичьих песен и сказок, и лишь немногим можно найти прототип (так, «хлюпогубы» - явная аллюзия на орков).
Свето-черви (glow-worms), малые и большие, якобы встречаются в подземельях мира. Так, именно за этих червей Белег принял фонари нолдор, и именно они бродят у границ Дороги снов (путь, по которому люди могу попасть в Валинор). В эссе по эльфийской лингвистике упоминаются морские змеи (либо рыбо-драконы), населяющие море и порой нападающие на моряков. Там же мы узнаём о фэалоке – искристых драконах, названных так оттого, что излучали свет. Фактически, зная замысел Толкина, мы можем дополнить этот список любой разновидностью драконов и змеев, что встречаются в мифологии мира.
Нередко Толкин упоминает гигантов (великанов). В раннем Легендариуме они играли куда большую роль; но и в Третью эпоху Бильбо принимает рокот в горах за их схватку. Великаны занимают большое место в фольклоре Гондора: якобы Минас Тирит был воздвигнут этими созданиями, а одна из горных гряд центрального Гондора – останки погибшего великана Тарланга. Возможно, это была раса огромных людей (как хоббиты – раса маленьких), либо так звались некие природные духи, или даже разновидность троллей. В ранних работах возникают и создания «гонги» - но мы не знаем ничего о них, кроме имени, и того, что они как-то связаны с орками и драконами (дракониды^-^!). Загадкой покрытии полу-тролли и люди-тролли, якобы обитающие на далёком юге, и замеченные в Битве на Пеленнорских полях. В подвешенном состоянии и слово «хобгоблин» - не ясно, разновидность ли это орков, или некая особая раса. Та же история и с «ограми» - они могут быть лишь иным именем троллей, хотя в ранних работах так названы великаны-людоеды. Лишь упомянуто словосочетание «снежные тролли», а Гендальф невзначай бросает, что тролли бывают ещё и двуглавыми.
В Средиземье множество духов, природных и сотворённых. Так или иначе упомянуты дриады (духи деревьев), русалки (духи воды), привычные нам по сказкам «эльфы» (феи, пикси, духи земли), и сильфы (духи ветра). Последние три – вероятно, младшие из айнур, самая низкая ступень в иерархии. Отдельно стоят спектры – злые создания, подобные умертвиям и призракам.
Едва упомянуты «великие твари», что тянули таран Гронд к вратам Минас Тирита (в экранизации их облик основан на доисторическом бронтотерии). Но особо волнующее упоминание о «неупоминаемом» - безымянные твари:
В глубине – много глубже глубочайшей из шахт гномов – изъедают мир безымянные твари. Даже Саурон не знает их, ибо они древнее его. Теперь я побывал там, но не скажу ничего, ведь слова мои могут затмить дневной свет.
Нет точных свидетельств того, чтобы Толкин читал или слышал о работах Говарда Лавкрафта; однако, такие пассажи – вполне в духе «неописуемого» и «неназываемого» ужаса мифов Ктулху. Хранитель морийских врат – лишь одно-единственное, случайно забредшее на поверхность чудовище. Подземный мир Средиземья хранит не только спящих балрогов.
Кто такие вастаки? | |
|
6 (2.1%) |
Почему Гендальф боится, что Кольцо попадёт к Саурону? | |
|
98 (33.6%) |
Сколько лет жили орки? | |
|
71 (24.3%) |
Есть ли в мире малоизвестные твари кроме Глубинного стража? | |
|
117 (40.1%) |