эльфы толкина

Имена Средиземья, часть 1

Как заведено, в перерыве между присланными вами вопросами есть место случайному факультативу, на этот раз посвящённому именам. В виду зачастую скудного материала, мы не можем раскрыть традицию имянаречения у народов Арды. А потому дальнейшее - своего рода “пособие начинающему ролевику”: некоторые замечания по поводу того, как будет звучать средиземное имя в той или иной культуре.

Гномы

   Язык гномов - кхуздул - уникален во многих отношениях. Как и Чёрное наречие (с которым он очень схож), язык гномов был создан единственной персоной - в данном случае, вала-кузнецом Аулэ. Язык этот гномы хранили в строжайшем секрете, и лишь единицы (подобно Келебримбору) могли услышать его. На протяжении веков кхуздул не претерпел изменений, потому что мало использовался в быту и общении: для этого гномы применяли языки людей и эльфов. У кхуздула почти не было диалектов, а потому гномы, рождённые в тысяче километров друг от друга, прекрасно бы друг друга поняли; единственное региональное различие кхуздула заключалось в том, как произносился звук “Р” - либо как в языках эльфах (идентично русской "Р"), либо как у орков (дрожащая "Р").

   Именно на кхуздуле, языке ритуалов и традиции, гном получал своё “настоящее имя”. Мы имеем лишь общее представление о том, как звучал и был устроен кхуздул, многим походивший на древний иврит. Меньше полусотни слов на этом языке достоверно известно, а имён - совсем немного:

   - Азагхал - владыка (“забад”) гномьего королевства Белегост (“Габилгатол”) в Первую эпоху; учитывая родство кхуздула с адунаиком (в котором есть слово “azgara”) и некоторую связь с Чёрным наречием (“Азог”), может означать “Воин”;
   - Фелакгунду - так гномы усвоили имя Фелагунда, правителя Нарготронда (“Нулуккиздин”). Забавным образом, разбив имя на две части - “фелак” и “гунду” (встречается в “Гундабад”), можно трактовать имя как “Каменотёс Подземного чертога” - скорее всего случайность, либо обратная этимология (когда имя с другого языка заимствуется в схожей форме, но с новым смыслом);
   - Гамил Зирак - легендарный кузнец Первой эпохи из Ногрода (“Тумунзахар”). Вероятно, это лишь прозвище гнома, так как переводится либо как “Старое серебро” (из-за седых волос?), либо “Старое острие”;
   - Махал - “Создатель”. Так гномы называют Аулэ, своего творца. (потому что он махал молотом, гы)
   - Таркун либо Шаркун - так гномы называли Гендальфа. Вероятно, означает “[человек] с посохом”. Подозрительно схоже с орочьим словом “шарку” (“старик”), применяемом в том числе к чародеям; к тому же, последнее может происходить от людского корня ZAR, который родственен нуменорскому слову “зигур” (“чародей”). Но это не точно;
 

   Кроме того, выделяются три имени: Мим и его сыновья - Ибун и Кхим. В первом и последнем имени использована долгая “и” (“î”), которая отсутствует в кхуздуле. Следовательно, мы имеем дело либо с диалектом, либо с имена другого языка. Даже догадок о том, что они означают, я не имею (возможно, прозвища - “Отец, Старший и Младший”? - маловероятно).

   Представленных примеров немного, но общее впечатление они создают. Логика имён очень схожа с таковой у скандинавов. Такие имена и прозвища как Арнгейр (“Орлиное копьё”), Рафнсвартр (“Чёрный ворон”), Зигурд (“Страж победы”) и Гудфиннр (“Божественный колдун”) в переводе на кхуздул отлично бы вписались в логику гномьего имянаречения. Это имена силы, имена-амулеты, это отражение личных особенностей носителей и руководство к действию. Остаётся лишь добавить, что нео-кхуздул, специально разработанный Дэвидом Сэйло для экранизации “Властелина Колец”, обладает достаточным багажом, чтобы составить десяток-другой впечатляющий гномьих имён.

   Куда чаще гном известен под именем, которое использует в большом мире. И здесь следует сделать важную оговорку:

   Да, Толкин сконструировал несколько самостоятельных, готовых к применению языков, к тому же снабдив их диалектами и архаизмами. Однако, лишь три языка проработаны достаточно хорошо, чтобы ими пользоваться как они есть; ещё несколько обладают достаточным описанием, чтобы восстановить недостающее. Но в случае большинства мы знаем лишь несколько слов (например, талиска, язык эдайн Первой эпохи) либо не знаем ничего (как в случае с северянами-лоссотами). Для тех языков, чтобы не были проработаны в достаточной степени, Толкин зачастую использовал “заменитель” - реальный, но мёртвый ныне язык, на который как бы переводится язык оригинала. Самы известный пример - рохиррим. На страницах романа они говорят на англо-саксонском - прямом предке современного английского. Альбург, Хорнбург, Айзенгард - эти названия, как и имена многих рохиррим - староанглийские. На самом деле, у рохиррим был свой язык, из которого нам известны лишь редкие примеры. Но о них - позже.

   Отступление было необходимо, чтобы пояснить, почему гномы у Толкина носят имена из скандинавских саг. Когда Толкин писал “Хоббита”, он ещё не видел его частью Легендариума: гномы Эребора не были гномами Сильмариллиона. Все имена он взял из первого стиха Старшей Эдды - “Пророчества Вёльвы” (аллитерация не сохранена):

          “... Мотсогнир там / Сильнейший был создан
          Средь двергов всех / А следом был Дурин;
          Людям подобных / Многих создали
          Двергов на свете / По Дурина слову:

          Ньи и Нити, / Нортри и Сутри,
          Аустри и Вестри, / Альтйоф, Двалин,
          Нар и Наин, / Нипинг, Даин,
          Бифур, Бофур, / Бомбур, Нори,
          Ан и Онар, / Ай, Мьйотвитнир,

          Вигг  и Гандальф, / Виндальф, Траин,
          Тэкк и Торин, / Трор, Вит и Лит,
          Нир и Нират, - / Теперь по порядку -
          Регин и Ратсвит - / Всех назвала.

          Фили, Кили, / Фундин, Нали,
          Хепти, Вили, / Ханнар, Свиур…”

   В дальнейшем давать гномам скандинавские имена стало оправданной традицией. Дело в том, что гномы берут себе имена на языке того народа, рядом с которым живут. Эребор, Железные холмы, Серые и Мглистые горы (т.е. основные поселения гномов после Первой эпохи) опоясывают собой земли, населённые многочисленными северными народами. Для передачи их языков Толкин использовал различные германские языки; язык Дэйла был переведён именно на древнескандинавский. Потому совершенно неудивительно, что гномы берут себя имена из языка, который использует наиболее близкий к ним народ. Один из владык Ногрода Первой эпохи - Наугладур - и вовсе известен под таким эльфийским именем (“Владыка гномов”). Возможно, что имена Мима и его сыновей - лишь заимствование из чужого языка - например, языка восточан.

   Таким образом, всякий, кто подбирает имя своему маленькому гному, имеет ни с чем не сравнимый выбор: кроме собственно кхуздульских имён (нео-кхуздул в помощь, он правда хорош), гном может носить имя практически любого народа, с которым имел счастье познакомиться первым, или который имеет особое значение для его государства/племени/клана. Гном, живущий на востоке, с большей вероятностью возьмёт восточное имя; живущий на севере - северное. Гном, мигрировавший в Умбар, и взявший себе имя на харадрике или адунаике? Почему бы и нет! Средиземье - огромный и живой мир, способный подстроиться под любое обстоятельство.

Айнур

   Ещё один особый случай - “боги” Арды. Валар, майар и примкнувший к ним Шепилов сонм духов, будучи по природе своей нематериальны, в именах (и даже языке!) не нуждаются. Однако, им в конечном итоге пришлось иметь дело с эльфами и людьми, для чего требовалась форма. Приняв зримое обличие, чтобы не травмировать детей Илуватара своей внеземной природой, они создали себе и язык. И так же как и облик - великолепный, величественный и грозный - язык их отражает природу создателей. Даже эльфам он казался чуждым и неприятным, а потому валар говорили с ними на квенья. Лишь немногие эльфы изучали валарин, и некоторые слова, изменяясь, перешли в языки эльфов и людей (например, “мирувор” происходит от валар. “мирубхозэ” - “медовое вино”). Скорее всего, даже кхуздул (а может, и Чёрное наречье) возникли под сильным влиянием валарина: всё таки создатели всех трёх языков - айнур.

   Валарин одним-единственным предложением описал эльфийский летописец Румил, но вы не найдёте описания точнее: “Языки и голоса Валар преисполнены неумолимого и сурового величия, и в то же время быстры и утончённы, рождая звуки, которые нам сложно воспроизвести; а слова их длинны и стремительны, подобные блеску клинков, сорвавшейся в бурю листве и грому обвала в горах.” Это действительно сложный, не поддающийся разбору язык; многие признаки, однако, роднят его с древним вавилонским, а письменность (сарати, предтеча тенгвара) - с санскритом. Вероятно, следуя внутренней мифологии, именно вавилонский и санскрит позднее заимствуют элементы из валарина. Вот так, например, на валаринском сарати (читается он справо-налево) записано “Атарафелун Душаманутан” (“Арда Искажённая”):

Орки и окрестности

   Удивительная деталь, на которую я уже обратил внимание, заключается в лингвистическом сходстве кхуздула и чёрного наречия. Казалось бы, какой тут может быть культурный обмен, когда война между гномами и орками не прекращалась столетиями? Одна из идей, которую Толкин так и не развил, заключается в том, что многие языки мира восходят к валарину через три его диалекта - Аулеанский, Оромеанский и Мелькорин; всё это вариации одного языка, на которые ложатся особенности трёх озаглавленных валар. Согласно раннему Легендариуму, от первого возник кхуздул (что логично), второй сильно повлиял на эльфийские языки, а третий стал основой языка орков, балрогов и драконов Первой эпохи (серьёзно, вы когда-нибудь задумывались, на чём они говорили?). Позднее, идея эта была забыта, и так и не реализована в известных нам работах. Однако, именно Аулэ создал кхуздул для гномов, а Саурон - его ученик. Разве не закономерно, что язык, созданный учеником, повторит многое из языка, созданного учителем? - для это даже не нужен общий аулеанский прото-язык.

   Саурон, великий кузнец и обольститель, мечтал стать великим во всём. Он создал Чёрное наречие, чтобы удовлетворить свою жажду к творению, но так как ему не под силу было сотворить собственную расу, он вручил изобретение своим слугам - оркам и троллям, а также людям на службе у Властелина Колец. Видение Саурона заключалось в идеально устроенном мире, где всё будет твориться к всеобщему благу покорённых рабов; видимо, он представлял Чёрное наречие как всеобщий язык нового миропорядка.

   Только вот орки… дабы не обидеть орколюбов, назову их “лингвистически некомпетентными”. Для Толкина возможность творить и использовать язык - важнейшее качество живой души. Орки, чьи души (если они вообще были) пребывали в изрубленном, извращённом состоянии, с трудом поддержали инициативу начальства. Вместо того, чтобы заговорить на Чёрном наречии, они понахватали из него множество слов, и с исключительно орочьим изяществом поместили в ту какафонию звука, что называют орочьими языками - остатки той речи, которую создал для них Моргот (да, в мире творца языков Толкина каждый второй - творец языков).

   Никакого общего языка у орков, как понимаете, не было; на самом деле, их неудачи на военном поприще совершенно понятны тем, кто представит себе войско полу-зверей, говорящих на сотнях диалектов; однако, Чёрное наречие и воля Саурона справлялись с тем, чтобы это не приводило к полному разброду. Большая часть орочьих слов - заимствования из других языков, причём заимствования совершенно хаотичные и зачастую трудноузнаваемые. Например, слово для обозначения нолдор - “голог” - это искажённое синдаринское “голод”. Человек, который взялся изучать орочью лингвистику, превратился бы вскоре в безумного Аль-Хазреда. Уже упомянутый Дэвид Сэйло, однако, взялся за этот труд, и для трилогии “Хоббит” составил грамотный словарь нео-оркского языка. К ознакомлению рекомендую.

   Почти любое орочье имя на одном из их множества языков будет достаточно простым (если не сказать примитивным) именем-характеристикой - “сильный”, “глупый”, “высокий”, “убийца”, “охотник” и т.д. Точных примеров быть не может, потому что Толкин не занимался разбором Чёрного наречия из-за трудно скрываемого отвращения - так, словно это и вправду древний язык орков. Мы даже не знаем, как наверняка переводится фраза из “Властелина Колец”; Толкин отмечает, что не хотел бы переводить её, так как такие слова ему претят, и больше подходят не его трудам, а “тому, что сегодня принято называть высокой литературой”.

   Чёрное наречие устроено куда как стройнее, и по немногим артефактам можно довольно правдоподобно восстановить его структуру (опять же, обращайтесь к Дэвиду Сэйло - мировой человек в вопросах лингвистики). К тому же, Чёрное наречие может иметь некоторые связи с хурритским языком, который в свою очередь имеет историческую (но не лингвистическую) связь с уже упомянутым древним вавилонским, возможным прототипом валарина. От валарина же (то ли через мелькорин, то ли напрямую) Чёрное наречие заимствует целые слова: взять хотя бы прославленное “назг” (“кольцо”), восходящее (предположительно!) к валаринскому “нашкад” (из “Маханашкад” - “Кольцо Судьбы”).  

   Вот лишь некоторые примеры имён, орочьих либо на Чёрном наречии:

   - Азог - вероятно, имя на Чёрном наречии. Как уже было сказано, может восходить к общему с адунаиком корню, связанному с оружием и войной (т.е. “Воин”);
   - Больг - пример имени, взятого, вероятно, из чужого языка (возможно, людского). Скорее всего означает “сильный”;
   - Балкмег - пример орочьего имени на эльфийском (гномском) языке; его квенийский аналог - Малькамектэ (“Злое сердце”). Другой пример - Луг (“Змей”);
   - Гольфимбул - иной пример, когда орк получает имя на языке людей, в данном случае - языке северян Дэйла (т.е. древнескандинавском), с примерным значением “Великий [Гольф]” (да, это шутка про игру в гольф, и Толкину она в какой-то момент так надоела, что в планируемом переиздании “Хоббита” (которое так и не вышло), он переименовывался в Гульфимбула, а история переделывалась из сказки в эпос);
   - Лугдуш - чисто орочье имя. Первый элемент - орочье слово “луг” (“крепость”), как в “Лугбурц” (“Чёрная крепость”).
   - Кхамул - единственный из назгул, названный по имени. Значение неизвестно, но доставляет;
   - Шарку - уже упомянутое прозвище Сарумана среди орков (“старик”).

   Другие примеры орочьих имён из книг (дополнение (Ч) у имён из черновиков):

   Гаш (Ч), Горбаг, Гришнак, Лагдуф, Лугдуш (Ч), Лугхорн (допускаю заимствование из языка рохиррим), Маухур, Музгаш, Наглур (Ч), Радбуг, Шаграм (Ч), Шаграт, Уфтак, Углук, Ягул (Ч), Заглун (Ч)... Надеюсь, общую суть вы уловили.

   В конечном итоге, следует понимать, что Толкин создавал орочьи языки и Чёрное наречие из одного единственного побуждения - привнести в свой мир язык, который будет звучать грубо и неприятно. Поэтому, кроме как обращаясь к списку известных орочьих имён, можно просто имитировать то ощущение, которое возникает у носителя индоевропейского языка от знакомства с этими именами. Есть одно простое правило - орочьи вожди и люди, служащие Саурону, чаще берут себе имена на Чёрном наречии; простые орки - носят свои орочьи “клички”. Имена на других языках, особенно языках людей, тоже отлично подойдут - лишь бы смысл был пострашнее, да звучание погаже. В конце-концов, само слово “орк” означает ничто иное как “бугимен”, ночную страшилку для детей.

Hic sunt dracones

   Ещё один народ с собственным языком и культурой сюда не влезет, а потому самое время обратиться к тем, кто известен лишь под шестью именами - драконам.

   Дракон в представлении не нуждается - это образ настолько древний и повсеместный, что мы принимаем его с раннего детства. Сказки, легенды и мифы, фентези и фантастика, народный фольклор и множество пословиц и поговорок, вошедших во многие языки, связаны с этими удивительными, падкими на золото тварями. Дракон - это архетип жадности, силы и зла, смерти и неизбежного рока; на многих средневековых картах, желая отметить дикую и незаселённую область, писали “hic sunt dracones” - “тут обитают драконы”. Обрушив свою мощь на тот или иной народ, столкнувшись с тем или иным героем, они навсегда входят в народную память: как правило, под каким-нибудь грозным именем. Лично для меня, нет дракона значимей Фафнира, хотя и Змея-Горыныча забывать не стоит.

   Смауг - самый известный дракон, во многом потому, что принадлежит к числу последних. Его атака на Эребор послужила началом великих и далеко идущих событий, а его имя известно теперь миллионам. Смаугом его назвали люди Дэйла (вернее, выжившие жители города), а следовательно, это перевод оригинального дэйлского имени на древнегерманский лад. “Смауг” родственно имени “Смеагол” и слову “смиал” (так называются прославленные землянки хоббитов) - все они восходят к общему корню, означающему “прорываться сквозь землю”, “зарываться” или “закапываться”. Таким образом, Смауг, засевший в руинах Эребора - это “Закопавшийся”, в переносном смысле - “Червь”. Его имя на языке Дэйла (настоящем, а не адаптированном) - Трагу (в свою очередь, Смеагол - это “Трахальд”, а смиал - “тран” либо “трахан” ( ͡° ͜ʖ ͡°) ).

   - Ската - за несколько веков до Смауга этот северный змей напал на гномов и разграбил их богатства (либо согнал орков с уже захваченного золота); за что, однако, вскоре поплатился, погибнув от руки Фрама, предка рохиррим. Так как язык рохиррим и их предков - эотеода - передаётся посредством англо-саксонского, к нему имя “Ската” и принадлежит (“обидчик”, “враг”, “захватчик”, "вор");
   - Глаурунг - первый из драконов, чьё имя (на квенья) вероятно значит “Золотой блеск”;
   - Анкалагон - величайший из драконов (силой и размерами), что в агонии разрушил вулканические пики Тангородрим. Его синдаринское имя означает либо “Несущиеся челюсти”, либо “Кусачая буря”. В переводе на англо-саксонский он назван Анддрака (“Враг-дракон”);
   - Гостир - дракон на службе у Моргота, о котором известно лишь имя. Вероятно, означает “чудовищный взгляд” либо “ужасный блеск”;
   - Хризофилакс Дивэс - я не мог не добавить это милое создание, дракона из повести “Фермер Джайлс из Хэма”. Не будучи частью “Легендариума” (действие повести разворачиваются где-то в средневековой Британии), повесть эта, однако, слишком хороша, чтобы её не вспомнить. Дракон здесь - не злой, а скорее вредный. Его имя - смесь греческого с латынью, и означает "Богатый Хранитель Золота".

   Таким образом, как и в случае с предыдущими историями (поверьте, в будущем закономерность будет другая), можно дать своему змею имя на любом языке и наречии Средиземья; обыкновенно, дракон становится известен под тем именем, что получил от своих первых жертв. А учитывая, что после первого же успеха дракон впадает в длительную и самодовольную спячку, он, скорее всего, окружение не сменит. Следовательно, дракон, живущий на севере, будет носить северное имя; дракон, живущий на юге - южное.

   И только дракон, поселившийся посреди Британии, достоин нести потрясное греко-латинское имя.

Прощай, Бильбо!

Резня в гаванях у Телари

История о том, как я делала косплей на Торина

Начнем с того, что я не профессиональный косплеер, для меня это был скорее эксперимент. Создание костюма заняло около полугода, занималась по вечерам. 

После просмотра Властелина Колец, на меня неизгладимое впечатление произвел персонаж Торина Дубощита. Обычно все тащатся от эльфов и королей, но тут авторам удалось создать прям таки секс-символ, среди гномов. 

ссылка на гифку

И всем известный мем. Т.к. на момент решения создать косплей, вышла только первая часть, вариант костюма был один.

С рубашкой не возникло больших проблем, я сшила ее из черной флисовой ткани и прострочила узор.

Синий жилет тоже дался относительно легко. Была взята та же флисовая ткань, только синего цвета, а узор просто нарисован черной краской. А вот с кольчугой пришлось знатно поебаться. Навыков обработки металла у меня нет, поэтому после долгих мучений родилась идея вылепить каждую пластины из пластики, запечь, покрасить в серебряный цвет, просверлить в них дырочки(мини сверло имелось в наличии) и пришить на тканевую основу. 

Пластин в кольчуге было два типа шестиугольные и в виде ромбов, с характерными выступами. Сперва я сделала макет в фотошопе.

Начало выглядело так.

Пояс был сшит из кожзаменителя, пряжка также делалась по принципу пластин для кольчуги.

Меховая жилетка была сшита из искусственного меха, ни один веган не пострадал. Остатки меха пошли на оформление обуви(основа валенки) вместе с ремнями из кожзама.

После ремонта внезапно подвернулась пластина из композитного материала на основе алюминия, ее загадочный блеск вызвал непреодолимое желание сделать меч. Для рукояти и гарды опять пригодилась пластика и крепкий клей. А руны просто нарисованы маркером - скатываемся в лоукост.

Осталось поэкспериментировать с гримом, подстричь парик, налепить брови. И, вуаля, превращаемся в сурового гнома. Первый раз я переборщила с бровями, но в конечной фотосессии поправила этот момент.

Фотки в дальнейшем обрабатывала сама, весь костюм, кроме выпиливания основы меча, также делала самостоятельно.

Итог:

Кто такой Том Бомбадил?

Этот пост - первый из запланированной дилогии, призванной порассуждать о, вероятно, величайшей загадке Арды. Многие об этом спрашивают, и мы посчитали, что вопрос достоин отдельного выпуска. Сперва я намерен обсудить пять наиболее известных теорий, следуя от менее к более правдоподобным. Также, этот выпуск содержит маленький интерактивчик - предлагаю каждому проголосовать в конце за ту теорию, которая вам видится лучшей. Несмотря на то, что я постарался разгромить все.

Напоминаю, что мы с радостью примем ваши вопросы, и наградим те из них, что заслужат одобрение в конкурсе.
Рассмотренные теории:

     - Том - Эру

     - Том - Толкин

     - Том - Вала

     - Том - Майа

     - Том - природный дух

   “Кто есть Том Бомбадил?” Этот вопрос задаёт Фродо, и он не одинок в своём изумлённом любопытстве. Хоббит получает ответ, простой и многосложный одновременно - “Он есть”, - или, чтобы вернее передать ассоциацию, - “Он Есмь”. Он назван Хозяином, древнейшим в Арде, не имеющим Отца, и “пришедшим в мир до Тёмного владыки”. Он имеет безграничную власть над лесом и духами, но власть эта не выходит за пределы маленького мирка. Он не только не подвластен Кольцу, но и не меняется, надев его - качество, недоступное даже майар.

   Толкин отказывался давать ответ на то, кем является Бомбадил. По его словам, “в каждом мире должна быть своя загадка”. Однако, считать, что ответа нет - неправильно. Выслушав ряд теорий, Толкин восклицал в ответ - “Вы совершенно упустили суть!”, и развенчал некоторые версии таким образом, будто сам догадывается об ответе.

   С тех пор многое изменилось; Сильмариллион, известный тогда лишь единицам приближённых, вышел в свет после смерти Толкина, и мир много больше узнал об устройстве Эа. Появились новые теории, куда более достоверные. Но прежде, чем обратиться к ним, следует кратко обсудить уже отвергнутые.

Бомбадил как Творец

   Ответ, прозвучавший в хижине Бомбадила (“Он есмь”), навёл многих на очевидную мысль - на страницах и так довольно христианского романа воплотился сам христианский Бог. “Аз есмь Альфа и Омега, Начало и Конец”. Имя Библейского Бога пишется как Яхве или Иегова - “Тот, кто Есть”. Однако, аллюзия совершенно случайная - о чём Толкин неоднократно заявлял. К тому же, позднее мы узнаём, что Том мало смыслит в Кольце и всей истории вокруг него; для Всемогущего и Всеведущего Бога такое неведение невозможно. К тому же, Толкин - благочестивый католик. Допускать, что воплощение Бога может иметь супругу - сродни ереси (именно ересью было признано арианство, говорившее о человечности Иисуса и его браке с Марией Магдаленой).

   В конце-концов, Толкин заявил совершенно точно - никаких воплощений Бога где-либо в его мифологии нет и не может быть. Толкин подчёркивает, что будучи созданием “без Отца”, Том всё же был сотворён, а библейское “Аз есмь суть” - не то же самое, что “Он есмь”. К концу жизни он начинает работу над “Athrabeth Finrod ah Andreth”, где рассуждает о возможности воплощения Бога в человеческом теле спустя многие столетия. Однако, не заходя дальше идеи, эта мысль всё равно отсылает нас к созданию куда менее таинственному, нежели Бомбадил; разговор между Финродом и Андрет в Первую эпоху шёл ни о ком ином, как о Иисусе из Назарета.

   Вторая “теория Творца” отсылает нас к самому Толкину. Кому то она покажется очевидно абсурдной, но и у неё есть свои поклонники. Однако, она не только не имеет под собой оснований, но и, как в случае с предыдущей, разгромлена самим Толкином. В письме №180, Толкин отвергает идею о том, что он - Гендальф, и вообще какой-либо из персонажей саги: “Я НЕ Гендальф, но всего-лишь  трансцендентный со-творец этого маленького мира. Если кто-то из персонажей и напоминает меня, то это Фарамир; впрочем, мне всё равно не достаёт качества, повсеместного в моём мире (пусть психоаналитики записывают!) - Смелости.” Что важно в этой цитате, так это “трансцендентный со-творец” - т.е. находящийся за пределами мира участник творческого процесса; не стоит забывать, что Толкин, по собственному мнению, лишь записывал то, что, как ему казалось, “когда-то могло быть” - отсюда и понятие “со-творец” (Sub-creator). Отсюда можно сделать простой вывод - Толкин никогда не задумывал вписать себя в историю “изнутри”.

Бомбадил - Вала

   Эта теория значительно стройнее предыдущих. Однако, сильные стороны в ней заметно подавлены слабыми. Том не подпадает под определение того, кто нам известен под словом “Вала”. Все Валар перечислены в Сильмариллионе; единственная пара, отдалённо соотносимая с Томом и его супругой - Ауле и Йаванна, бог-кузнец и богиня-природа. Несмотря на некоторое сходство женской половины, их мужья едва ли похожи.

   Одна из сильный сторон теории в попытке объяснить, как Том избегает влияния Кольца. Если бы он был величайшим кузнецом, то и земные металлы ему могли подчиняться; впрочем, золото - металл Мелькора, а не Ауле. Ещё один аргумент состоит в том, что происхождение от Валар объясняет Безотцовство и титул Древнейшего - но на том аргументы и кончаются.

   Слабостей же у теории больше, чем я мог бы описать. Том слишком малое знает о мире вокруг, чтобы быть одним из величайших Вала. Не оправдывает она и то, как Том относится к Кольцу - с пренебрежением и без интереса. Ауле наверняка бы понял, что держит в руках чудовищное творение собственного ученика. Гендальф же подчёркивает, что стоит только отдать Кольцо Бомбадилу - и тут забудет его и выбросит прочь. К тому же, он не мог быть тем, кто “пришёл в мир до Тёмного Владыки”; Мелькор первым из Валар спустился в Арду, и до него тут не было никого из живущих. Вызывают вопросы и отношения Тома со Старым лесом - они идут в полный разрез с тем, что описано в Сильмариллионе. Ауле не заботят леса; для него они - лишь расходный материал людей и гномов. Том же близок с Лесом, он о нём заботится и ведёт с ним пускай и странную, подчас даже опасную, но дружбу.

   Наконец, на Совете Элронда звучит однозначный вывод - Том не сумеет противостоять Саурону, с Кольцом или без. Гендальф, будучи майа, способен победить Саурона, если сам завладеет Кольцом; в том же состоит стратегия Сарумана. Так неужели Валар не сумеет, овладев Кольцом, сделать то, что под силу Майар? И сам Толкин пишет, что единственное спасение Бомбадила - победа Запада над Сауроном. “Ничего не останется для Бомбадила в мире Саурона”, заключает он. Валар покинули Средиземье, и не вмешиваются в ход вещей; они в безопасности в Валиноре. Но Том в совершенно ином положении.

   Для тех же, кого предыдущие слова не убедили, могу добавить: в Утраченных сказаниях именно Ауле выбирает Сарумана для миссии в Средиземье. Выходит, он не только остаётся в Валиноре, но и полностью осознаёт угрозу Кольца, созданную его учеником. Он выбирает лучшего из своей свиты - того, кто прекрасно знает природу Колец; и, как это обычно случается, тот заходит слишком далеко. “Если долго смотреть в бездну, бездна начинает смотреть в тебя”; сражаясь с драконами, Саруман сам стал драконом. Едва ли его учитель может после такого заявиться в образе экстравагантного лесного духа, и проявлять совершенное безразличие к Кольцу.

Том - майа

   Эта теория куда как сильнее, но имеет существенные просчёты. Для майар, живших в Средиземье, Том слишком силён. Гендальф часто сталкивался с созданиями, подобными умертвиям, но никогда не производил того эффекта, что имеет один только голос Бомбадила. Гендальф и Саруман творят заклинания, Бомбадил - просто поёт; он песней изгоняет демона не только со своего пути, но и вовсе прерывает его посмертное существование. Гендальф же нуждается в мече и посохе, чтобы убивать обыкновенных орков. Впрочем, это нельзя считать серьёзным просчётом теории; в конце-концов, мы немногое знаем о Мелиан, и десятках безымянных майар, что обитали в Средиземье в разное время.

   Теория трещит по швам, когда речь заходит об отношениях Тома с Кольцом. Том надевает Кольцо, и ничего не случается; его не привлекает идея владеть им, ведь для него Кольцо - пустяк, недостойный внимания. Гендальф, Саруман и даже Саурон вынуждены бороться с Кольцом. Первые противятся его воле чтобы овладеть артефактом либо отвергнуть его; Саурон же прилагает усилия, чтобы удержать власть над своим творением. Толкин пишет, что “Кольцо властно надо всеми, даже над Волшебниками либо Посланниками; и кроме них - над всеми в этой части Вселенной”. Будь Том майа, он бы не сумел избежать этой власти. И, как и в случае с предыдущей теорией, Том проявляет чудовищную для майа неосведомлённость. Даже сумев избежать влияния Кольца, он не мог не почувствовать его природу.

   Наконец, нам мешает и возраст Тома. “Том был здесь до рек и лесов; Том помнит первый дождь и первый жёлудь. Он бродил здесь до Большого народа, и видел приход Малого. Он был здесь... когда эльфы пошли на запад, Том уже был здесь, прежде, чем моря приняли свой облик. Он знает тьму, что была до звёзд, и в которой не было страха - то было прежде, чем Тёмный Владыка пришёл Извне”. Как уже было сказано, Моргот первым явился в мир; лишь потом прибыли Валар, а Майар последовали за ними. В “Измене Айзенгарда” есть фраза Гендальфа, посвящённая Бомбадилу - “Он много старше меня, и наши пути различны”. Выходит, что для Толкина майа Гендальф и некто Бомбадил - существа разного порядка. И даже если допустить, что Бомбадил был первым из майар, а под “приходом” понимать настоящее рождение айнур, то теория всё равно гибнет. Дело в том, что валар первыми были созданы в разуме Илуватара, и лишь затем - майар.

Бомбадил - природный дух

   Прежде эта теория казалась мне лучшей из трёх; впрочем, даже не доходя до темы следующего “выпуска”, мне есть за что её отвергнуть. Многие даже не станут рассматривать теорию всерьёз; образ природных духов существует лишь в черновиках и малой прозе Толкина, в стихах и фольклоре хоббитов. Однако, даже находясь лишь там - они уже часть мира, и Толкин долго пытался привнести их в общую картину, а значит - ему было важно существование неких духов в Арде.

   Вкратце, эта теория относит Тома к одному из двух духов - духу леса и духу самой Арды. Таким образом, вторая версия делает его антропоморфным воплощением самого мира. Сторонники теории отсылают к словам Толкина о том, что “Том - (исчезающий) дух деревень Оксфорда и Бэркшира”. Увы, это лишь пример вырванной из контекста цитаты. Речь идёт о стихе 1934 года - тогда Властелин Колец ещё даже не был начат, Силльмарион имел совершенно иной облик, нолдор звались гномами, а Том являлся лишь аллегорией английской деревни. Войдя во Властелин Колец, Том изменился; взявшись за роман, Толкин уже не применял к Тому слово “дух”.

   Будучи лесным духом, Том становится внезапно логичным. Становится понятно, почему он слабеет за пределами леса - но почему же ему удаётся совладать с умертвиями, вдали от леса, да ещё и так эффектно? В Курганных холмах мы понимаем, что его владение не ограничивается Лесом, но лишь центрируется на нём. Как простой дух леса способен победить могущественных духов, поселившихся в тела древних королей? И если он - дух всей Арды, то почему власть его так коротка, и почему он “не видит дел на Востоке”? Или Мордор - не такая же часть Арды, как Шир? И едва ли дух леса мог видеть мир до первого жёлудя и дождя; И, что куда важнее - до рек и лесов. При этом Лес - злобный и коварный, в противовес вечно радостному Бомбадилу. Том сражается с Лесом (вернее, его частью), и предпочитает общение с людьми, а не кряхтение старых деревьев. Чтобы призвать Тома, нужно обратиться не только к лесу, но также к огню, солнцу и луне; выходит, оставаясь в Лесу, Том связывает себя со всей Вселенной. Он, скорее, не лес и не земля, но нечто большее, обширное.

   Сторонники теории говорят, что как дух природы, Бомбадил свободен от Кольца, так как не имеет фэа-души. Но так ли это? Три Кольца были созданы, чтобы исправить тот вред, который Мелькор нанёс природе. Каждое из Трёх Колец контролировало свою природную стихию: Лотлориэн был сохранён прекрасным благодаря кольцу Галадриэль; кольцо Элронда призвало воды реки на помощь Фродо; и Гендальф сражался с огненным демоном в Мории наравне, потому что имел кольцо огня. Единое же было сильнее прочих, и обладало способностями каждого. Следовательно, и природа не могла остаться ему неподвластной. Именно поэтому, когда Кольцо гибнет, сотрясаются горы Мордора - Саурон создал их так же, как Галадриэль создавала красоту Лориэна.

   Иные скажут, что будучи духом, Бомбадил был чист и отрешён от всего земного. Пускай он и был таким, но такими не были духи: “Чтобы обрести власть над Ардой, Моргот выпустил свою суть в самую плоть Земли - потому что так всё, что жило на Земле, будь то животное, растение или дух, могло быть искажено” - так Толкин пишет в”Кольце Моргота”. Мелькор воплотил себя в физическом мире навсегда, без права отказаться от тела. Так он стал частью физического мира, и всё вокруг с тех пор несёт искажение. Духи - не исключение; Том не может принадлежать к ним, так как совершенно свободен от зла (либо стоит над ним).

   Будучи духом леса, Том не мог прийти в мир до Моргота. Лишь как дух самой Арды он мог существовать до прихода Мелькора. Однако, вернёмся к словам Глорфинделя - “В конце, когда всё падёт, падёт и Бомбадил - Последним, как Первым он пришёл. А затем опустится Ночь”. Саурон стремился покорить мир, но не уничтожить его; почему же тогда Бомбадил должен исчезнуть, если он - дух самой Земли? Одержи Саурон победу, Земля бы продолжила существовать, пускай и в куда более жутком виде. 

   Бомбадил не Бог, не Айнур и не дух. Он - нечто совершенно иное, выходящее за рамки физического мира. А потому, вопрос остаётся открытым - кто такой Том Бомбадил?

   И через неделю я постараюсь дать ответ.

Население Средиземья: Шир и Эриадор

Мы снова выходим на связь. Сразу же просим отозваться автора вопроса "Что за существа "старше самого Саурона" обитали на дне Мории?" Кем бы ты ни был, награда ждёт тебя; а также любого, кто пришлёт нам вопрос, способный завоевать одобрение читателей. Подробности - тут. Сегодня - отдельный разговор (вероятно, первый в серии) о численности населения в Средиземье.

   В последний раз, отвечая на ваши вопросы, мы затронули демографию, и взялись подсчитать примерное население двух крупнейших государств конца Третьей Эпохи – Гондора и Рохана. Подчеркнём, что рассуждения наши довольно относительны и не точны; лучшего, однако, мы не имеем. Гондор и Рохан представляют наименьшую сложность в виду наших знаний об их армии и инфраструктуре, а также за счёт чётких исторических параллелей (Гондор – Византия, и Рохан – англо-саксонцы/германцы). Однако, ума не приложу, с чем можно сравнить Лесное королевство Трандуила, а о, скажем, Дорвинионе нам известно лишь его имя. Оттого мы просим снисходительности тех, кто теориям предпочитает аксиому, ибо всё дальнейшее представляет собой нескончаемые предположения; основанные, однако, на некотором знании материала и мировой истории.

   За пределами Гондора-Рохана находится огромный мир, и наши знания о нём ограничены северо-западным регионом, известным как Westerlands – дословно «Западные земли», фактически – доиндоевропейская Европа. На бескрайних пределах Рованиона и Эриадора разбросано множество поселений, но почти все они ничтожно малы в сравнении с мегаполисами Гондора. Проводя сравнение с Константинополем, мы назвали пиковое население Осгилиата в пределе миллиона человек; пределом городов Эриадора будут в лучшем случае десятки тысяч.

   Шир

   Край хоббитов - мелкобуржуазная идиллия, где для многих началось знакомство со Средиземьем. На момент событий «Хоббита», Шир – крупнейшее населённое место во всём Эриадоре, но у нас нет ни единой цифры, которая выразила бы эту величину; у хоббитов ведь даже не было собственного ополчения. Хоббиты поселились в Шире ещё во времена, когда короли Артедайна боролись за власть над Севером с Королём-чародеем. Почти вся их раса столетиями мигрировала на запад, терпя многочисленные лишения. Хоббитов оставалось немного, когда Аргелеб II даровал им во владение Суза-т (вестронское слово, обозначающее административную единицу королевства, округ или провинцию). Через три десятилетия Великая чума почти полностью выкосила их, и нанесённый хоббитам вред сравнивается лишь с потерями наиболее густонаселённых регионов Гондора. Однако, их дальнейшая судьба оказалась удивительной: они пережили падение Арнора, тяжёлые зимы и нападения волков, и смогли за полторы тысячи лет превзойти числом многие народы людей. Что же нам о них известно наверняка?
  

   Мы знаем размер Шира, имеем подробные карты, а также поимённое упоминание сотен хоббитов, так или иначе входивших в родство с героями эпоса. На вечеринке Бильбо также были сотни гостей, что составляло значительную часть местного населения; сотни хоббитов отозвались на призыв сразиться с разбойниками, занявшими их страну. Из уст Сэма даже звучат слова о «тысячах хоббитов всех возрастов», что пришли восстанавливать причинённые Саруманом разрушения. При этом, в Шире нет ярко выраженного центра, нет больших городов, а хоббиты заселяют страну равномерно, с множеством малых поселений на расстоянии друг от друга. Разумеется, «тысячи хоббитов всех возрастов» - не всё население Шира, а лишь наиболее ответственные граждане округи. В момент всеобщего триумфа могла прийти выручка и из соседних деревень, но едва ли издалека.

   Дело в том, что Шир по-настоящему огромен, и в его размерах кроется ещё одна подсказка к вопросу демографии. Страну хоббитов часто сравнивают со «старой-доброй Англией», и параллели заметны не только в «духе»: площадь Шира – больше 1/3 от площади Англии (ок. 52 000 кв. км. и ок. 130 000 кв. км. соответственно).  Если спроецировать это на население Англии саксонского периода, это уже даст цифру в сотни тысяч хоббитов. Однако, в виду низкого уровня политической организации, неразвитого легализма, фактически – отсутствия государства как такового, это звучит фантастично. Но в то же время, несмотря на чуму и войны, хоббиты жили в процветании на богатой и никем не тронутой земле, в прекрасном климате и без постоянной угрозы со стороны большого мира. Их население должно было значительно вырасти со времён Переселения, и мы вновь приходим к сотням тысяч хоббитов, невесть как ускользнувшим от взгляда читателя.

   Объяснить это противоречие можно, если объявить целые регионы Шира почти не заселёнными. Карты Толкина помещают большинство поселений в центральной и восточной частях страны, а поимённо названы лишь несколько из них. По современным меркам все они будут считаться маленькими, и даже крупнейшие поселения насчитают лишь несколько тысяч жителей каждое; на большее инфраструктура хоббитов попросту не способна. В каждой деревне едва ли поселится больше тысячи жителей, а деревень таких будет не более сотни. Усреднив между собой теоретические сотню деревень с несколькими крупными поселениями, мы получим очень грубую цифру в 60 000 – 140 000 хоббитов.

   Эриадор

   К западу от Шира, за Башенными холмами, простирается Линдон, древнее королевство эльфов на берегу Средиземья. Линдон – последний уцелевший осколок Белерианда, где большинство белериандских  эльфов (нолдор, синдар и нандор) предпочли поселиться. Государство простояло две эпохи; его расцвет пришёлся на правление Гил-Галада, когда Линдон составил добрую половину мощи Последнего союза. Со смертью Гил-Галада началось увядание: многие покидали Средиземье или сгинули в сражениях за него, и под властью Кирдана оказалось не великое царство, но по сути лишь Серые гавани Митлонда. Во время Ангмарских войн Кирдан отправлял войска на подмогу дунэдайн; к концу эпохи у эльфов уже не оставалось сил на такую экспедицию. Отталкиваясь от примерных оценок населения Белерианда (которые уже обсуждались иными исследователями, но, вполне возможно, будут затронуты и нами), из его более чем миллионного эльфийского населения лишь около 150 000 не только выжили, но и решили остаться в Средиземье.  150 000 жителей – цифра, сравнимая с крупными королевствами Белерианда. К концу Третьей эпохи, с её невероятным упадком эльфийской расы в Средиземье, цифра могла сократиться до 30 000 – 40 000: таким было население эльфийских гаваней Фаласа в Первую эпоху.

   В Голубых горах, служивших границей Эриадора, обитало несколько гномьих племён. В Первую эпоху тут располагались гномьи метрополии Белегост и Ногрод, оказавшиеся разрушены с затоплением Белерианда: Голубые горы оказались расколоты, а река Лун превратилась в глубоководный залив. Во Вторую и Третью эпоху изредка упоминается Белегост (возможно, уцелевший), но не очевидно затопленный Ногрод. Даже в нетронутых катаклизмом краях гномы уже не селились, как прежде. Дело не только в обитавшей тут памяти о великой потере, но и в отсутствии ценных минералов. Большинство покинуло Голубые горы ради жизни в процветавшем Казад-дум, и народ Дурина поддерживал здесь лишь небольшие, малочисленные поселения. Вторая половина Третьей эпохи обернулась почти полным истреблением гномов Средиземья: сперва была утрачена Мория, затем покинуты Серые горы, и наконец разорён Эребор. Новая волна миграции теперь направилась на запад; именно с Голубых горах поселился Торин II Дубощит, прежде своего знаменитого похода. Опять же, памятуя о великом множестве гномов Первой эпохи, мы вынуждены низвести их число в Голубых горах к концу Третьей до ничтожных десятков тысяч; вероятно, их оставалось ещё меньше к началу Войны Кольца, так как многие вернулись в возвращённый Эребор после гибели Смауга.

   Ещё один островок цивилизации в Эриадоре – несколько деревень, окруживших городок Бри. Эти поселения – всё, что осталось от основного, не-дунаданского населения Арнора. Здесь хоббиты обитали бок о бок с людьми, и последние владели «сотней каменных домов» в городке; деревянные дома и хоббичьи норы усыпали округу. Толкин, однако, настойчиво называет Бри городком или деревней, не больше двух-трёх тысяч голов. Окружные деревни (лишь три известны нам наверняка) были ещё меньше. Итого, 5 000 – 7 000 людей и хоббитов, если не меньше.

   Оставшиеся очаги населения в Эриадоре довольно малы, а многие едва упомянуты. Наиболее известен Имладрис, последняя вотчина нолдор в Средиземье и дом Элронда. Основанный в 1700 году Второй эпохи, он простоял до конца Третьей; художники и авторы адаптаций изображали его как один большой дом или небольшое, тесно умостившееся в горах поселение. Однако, привычный образ Имладриса обманчив. Во Вторую и отчасти Третью эпоху «Последний приют» принимал участие в войнах, дважды осаждался и оказывал немалое влияние на события в Эриадоре. Можно допустить, что часть этой власти – в мудрости и чародействе народа Элронда, а также в Кольце, которым тот владел; но всё равно многое указывает нам, что поселение не было столь малым. Имладрис основали беженцы из могучего королевства Эрегион, ведомые Элрондом. Они же, прорываясь через войска Саурона, не только добрались до убежища, но и сумели выдержать осаду, длившуюся больше года. Их не могло быть меньше нескольких тысяч тогда, иначе роду нолдор в Средиземье пришёл бы конец. Разумеется, к концу Третьей эпохи они прошли тот же путь, что и Линдон. Лишь несколько сотен эльфов (400? 500?) обитали в Имладрисе, не принимая уже деятельного участия в делах Средиземья.

   Несколько раз Толкин упоминает лоссотов, народ далёкого севера, находящий сходство с эскимосами или саамами. Сравнивая их условия с таковыми у коренных народов европейского, американского и российского Севера, мы едва ли насчитаем более пары тысяч аборигенов, разбросанных малыми анклавами по Фородвайту.

   Последний пункт, который может вызвать особенный скепсис – народ дунэдайн Севера. Логика диктует нам, что Арагорн и его следопыты принадлежат к некоей группе, сохранившей кровь и традиции старого королевства Арнор. У них должны быть матери и престарелые отцы, жёны и дети, и те наверняка где-то обитают. В одном из писем Толкин подтвердил, что следопыты – отпрыски знатных дунэдайн, и кроме них вблизи Имладриса обитают остатки этого народа; и не все из них – родичи благородных домов. Сколько всего их было – неизвестно. В большой спешке Хальбарад созвал 30 человек на подмогу Арагорну. Будь у него время – собрал бы больше. Однако, то, как они описаны, подразумевает их малое количество; иначе одна лишь тысяча таких следопытов составили бы одну из сильнейших армий Средиземья. Вероятно, лишь сотни (опять же, около 500) чистокровных дунэдайн, и лишь тысяча-две менее благородного населения, способного скрывать своё присутствие от Врага.

Иллюстрации создательницы муми-троллей к Хоббиту

Взято отсюда, тут все иллюстрации: 

http://www.zepe.de/tjillu/hobbit/index.html