Войско Валар

Rex Mundi

"То были назгулы, Кольценосцы, что из всех прислужников Врага вызывают больший страх в сердцах людей. Тьма следует за ними, а дыхание их - могильный холод... Некогда Саурон выбрал их из многих и одарил Девятью кольцами - и с годами росло их богатство, слава и мощь. Они стали великими мужами своих дней, королями и чародеями, воинами и мудрецами. И пока убывали силы их народов, старели и умирали их слуги, Девятеро лишь росли в могуществе. Стали доступны их взгляду вещи, невидимые живым, и сами они были одновременно большим и меньшим, чем их смертные тела. Так они стали призраками, рабами на службе у Единого Кольца."

Ниэнна

Недельная подборка ответов.

Посылать их всё так же можно через специальную форму, а подписанные участвуют в конкурсе. Раскрывать авторство воспрещено.

Список вопросов:

     - Когда Арагорн получил Нарсиль/Андурил?

     - Чем занимался Трандуил во время войны кольца?

     - Были ли у назгулов доспехи и тела? А корона была только у ангмарца? И в чем заключалась его "магическая" сила, что он назывался Ведьмаком? И не охренел я на количество вопросов? (конкурс)

     - Как бы пошла история, если Король-Чародей не был бы побежден в Битве на Пеленнорских полях? (конкурс)

     - Мог ли К. Чуковский написать Айболита под впечатлением от прочтения книг Дж. Толкина? (конкурс)

   Когда Арагорн получил Нарсиль/Андурил? В фильмах до возвращения короля он ходит с неким обычным мечом и кинжалом. А по книге он встречает хоббитов в Гарцующем пони с обломком меча, но уже под Хельмовой падью - сверкал Андурил ..

   Нарсил, меч Элендила, был одним из символов королевской власти дунэдайн. Он оказался сломан, когда Саурон сразил короля, но именно осколком отцовского меча Исильдур срубил кольценосный палец Врага. После смерти Исильдура на Ирисных низинах, осколки меча вместе с другими реликвиями были принесены в Ривенделл, а затем - в Аннуминас, столицу Арнора. Его короли, а после - короли Артедайна и вожди дунэдайн, хранили осколки меча в величайшем почёте даже после гибели Северного королевства.

   Арагорн II, сын Араторна, как и все вожди до него, получил эту реликвию после смерти отца. В 3018 был созван Совет у Элронда, на который прибыл и сын наместника Гондора Боромир. Он принёс слова о пророческом сне, что увидел его брат Фарамир - “ищи клинок, что был сломан” и “пробудился Исильдура рок”. С этого момента во Властелине колец развиваются две основные сюжетные линии - Фродо-Кольцо и Возвращение короля.

   Элронд, Арагорн, Гендальф, и наиболее осведомлённые из участников Совета восприняли, в отличии от Боромира, обе части пророчества. Перед тем, как Братство Кольца отправилось в путь, меч был перекован. Он должен был служить символом королевского наследия Арагорна - потому что ему предстояло не просто помочь уничтожить Кольцо, но и восстановить свой род на престоле. С тех пор Андурил всегда был с Арагорном - в Мории и на Амон Хен, в Хельмовой пади и во владениях Короля мёртвых, на Пеленорских полях и под Чёрными вратами. Как и задумывал Элронд, этот меч был распознан Врагом, и само его появление сыграло на руку Свободным народам.

   Фильм же опускает эту линию вплоть до третьей части; каким-то образом, Элронд покидает фактически осаждённый Ривенделл, преодолевает огромные расстояния, и в одиночку привозит перекованный меч в Дунхароу. Имеет ли смысл уточнять, что ход это, как минимум, спорный? Однако, у них могли быть на то причины - в том числе потому, что в отличии от книги, кино не стоит усложнять параллельными сюжетными линиями.

   Чем занимался Трандуил во время войны кольца?

   После Битвы пяти воинств, для Лесного королевства наступил период сравнительного мира. Пусть и находясь под постоянной угрозой со стороны Дол Гулдура, Трандуил держал в безопасности границы и дороги своей страны. Именно поэтому в 3018 Т.Э. Арагорн и Гендальф доставили к нему захваченного в плен Голлума, желая спрятать его от Саурона и выведать известное ему. Однако, Голлум бежал; Трандуил отправил в Ривенделл своего сына Леголаса, и тот стал одним из участников Братства Кольца, когда Совет Элронда завершился.

   После этого народ Трандуила оказался под ударом. Изначальным планом Саурона было уничтожить Лориэн и Ривенделл, но теперь, вынужденный считаться с возвращением короля Гондора и вероятным обретением им Кольца, тёмный властелин сменил направление удара - его северные легионы начали наступление по широкому фронту от Лориэна до Эребора, поддерживаемые восточанами и пауками. В тот же день, когда Король-чародей сокрушил врата Минас Тирита, силы Дол Гулдура вторглись в Лориэн и владения Трандуила; восточнее, люди Рун захватили Дэйл и осадили Эребор. Битва под древами обернулась большой кровью, лес оказался в огне, и зарево пожарищ виднелось за многие мили. Наконец, Трандуил одержал верх; в то же время, когда Галадриэль и Келеборн отбросили орков назад к Дол Гулдуру, а затем и сровняли его с землёй, лесной владыка освободил свои земли и потушил огромные пожары.

   Спустя две недели после поражения Саурона, пусть и до финального акта Войны, Трандуил встретился с Келеборном посреди Мраколесья. Они очистили лес от скверны, переименовали его в Эрин Лосгарен, Великое Зеленолесье, и поделили между своими народами на северную и южную часть, которыми и правили с началом Четвёртой эпохи.

   Были ли у назгулов доспехи и тела? А корона была только у ангмарца? И в чем заключалась его "магическая" сила, что он назывался Ведьмаком? И не охренел я на количество вопросов?

Назгул, величайшие из слуг Саурона, давно потеряли связь с реальностью (в буквальном смысле). Они целиком существуют в мире Незримого, вне физических состояний, и потому сами по себе неспособны нанести вред живым, а живые - неспособны нанести вред назгул. Лишь оружие, выкованное для них Сауроном, и зачарованные им черные плащи и серебренные кольчуги способны заключить их в некое подобие плоти. Вне их - они лишь бесплотные духи, невидимые людям.

   Однако, Саурон много сил уделял тому, чтобы поддерживать их в мире Зримого. Облачённые в чёрные плащи, они представали перед живыми тенью, которую можно увидеть; на месте лица иногда загорались в гневе гипнотические глаза, а оружие просто зависало рядом с ними там, где должна располагаться рука. Их реальной природе навредить было невозможно - они оставались бессмертны до тех пор, пока существует Кольцо. Смертный не мог прикоснуться к ним или нанести вред - однако, используя зачарованное оружие эльфов или дунэдайн, эту личину можно было сломать. Тогда они снова становились духами, уносились обратно к Саурону, и тот вновь наделял их "телом".

   Но несмотря на мечи, булавы и клинки, истинная их сила заключалась в другом. Они были окружены аурой ужаса и страха, действующей на всех вокруг. Их Чёрное дыхание было ядовитым, а крик назгул вызывал отчаянье в сердцах живых. С наступлением ночи их сила только возрастала; однако, они не могли навредить поистине бесстрашному созданию. А те, кто был особенно велик духом, и сам мог заглянуть в Незримое (будь то благодаря своим талантам или с помощью Кольца) - могли увидеть их истинное, смертное обличье. Там они были королями, в венцах и одеяниях своего народа; однако, лишь Королю-чародею позволено было являться в короне пред живыми. Саурон желал прервать всякую связь назгул с их прошлыми жизнями, с их былыми подданными и с их родиной - а потому он обезличил их, сделав отдельным "народом", с Королём-чародеем во главе.

   Многие из них были чародеями, а их вождь - король Ангмара - вошёл в историю именно под таким прозвищем. Кроме привычного арсенала назгул, он одним лишь своим голосом надломил врата Минас Тирита, сломал клинок Фродо, призывал огненный меч, и свершил множество чёрных деяний прежде. Точно трактовать его титул нельзя за отсутствием какой либо предыстории. Одна теория гласит, что из всех назгул, ангмарец и вправду был больше других искушён в тёмной мастерстве - вероятно, ещё до того как стать призраком. Вторая версия может объяснять это фольлорной традицией - подобно тому, как князь Всеслав Брячиславович был прозван Всеславом Чародеем за свою хитрость, проворство, силу и сопутсвтвующие его жизни загадочные события, - так и ангмарец мог войти в предания чародеем и ведьмаком из-за своей особой, пугающей и зловещей роли в событиях Третьей эпохи.

   Как бы пошла история, если Король-Чародей не был бы побежден в Битве на Пеленнорских полях?

   Вопрос, требующий уточнения. Как уже было сказано в предыдущем, назгула нельзя убить; сражённый зачарованным клинком, а затем потерявший форму от руки Эовин, он лишь отправился обратно к Саурону за новым обличьем. Лишь скорое уничтожение Кольца не дало ему времени вернуться на поле боя. Следовательно, окажись он не сражённым тогда (что довольно странно, учитывая его уже предначертанную судьбу) - это бы не изменило хода событий. Отступив вместе с остатками армий Мордора, он бы вместе с другими назгул принял участие в битве при Чёрных вратах, а затем - сгинул с Кольцом.

   Однако, если речь идёт о его военном поражении в битве, то вопрос обретает куда более спекулятивный характер. Многое зависит от выбора точки бифуркации - так в фантастике называют момент, где альтернативная история начинает свой отсчёт. Иначе сказанное слово, вовремя принятое решение - всё может посредством “эффекта бабочки” изменить историю мира. На мой взгляд, есть лишь одна серьёзная альтернатива:

   Рохан не приходит на помощь; в отличии от фильма, где Арагорн прибывает на битву с бессмертным войском, книжная версия куда больше обязана своим ходом королю Теодену. Он неожиданным и яростным натиском разделяет на две части войско Мордора, отрезая большую его часть от города. Его тактика, пусть и грубая, но отважная, даёт время до прибытия Арагорна во главе Серого отряда и южных армий Гондора, чтобы затем совместными усилиями отбросить вторую волну нападающих - харадрим. Рохан и вправду мог не явиться - отметём вариант с тем, что он был захвачен Саруманом, так как тогда слишком многое пошло бы иначе. Не сумей Теоден договориться с друэдайн, он бы попросту заблудился, либо оказался в засаде многочисленной северной армии врага. В любом случае, он бы не сумел уже стройным клином врезаться в ряды осаждающих, и попросту бы прибыл на пепелище (сумей до него добраться).

   Итак, Минас Тирит бы оказался захвачен. Белое древо в огне, а род наместников уничтожен. Сумей Арагорн избежать плена или смерти, он бы бежал на запад, собирать вассалов и друзей Гондора как король без короны. Саурон бы не мешкал, и пережившие в тот же день нападение Лориэн, Мраколесье и Эребор, подверглись бы нападению повторно - но уже ослабленные, не выстояли бы. Затем Саурон осуществил бы свой изначальный план, и завоевал Ривенделл. Вскоре Средиземье бы оказалось беззащитным пред ним.

   Однако, Фродо и Сэм имели бы шанс дойти до Ородруина. Все победы Саурона были бы перечёркнуты, и хотя Гондор оказался разорён - Средиземье выстояло из последних сил. Даже без помощи войск Гондора и Рохана при Моранноне, у хоббитов был шанс проскользнуть - особенно, когда Саурон опустошит Мордор для последнего удара по своим врагам. И тогда - всё бы встало на круги своя. Пусть и куда более печальным образом.

   Мог ли Айболит из произведений К. Чуковского быть знакомым с одним из истари или сам Айболит являлся одним из них (Радагаст был сведущ в повадках зверей и птиц)? Если отбросить шутливый стиль детской сказки, из произведения К. Чуковского видно как множество зверей и птиц помогали Айболиту, но, в конце, когда у Айболита не оставалось сил именно орлы(!), как и в произведениях Дж. Толкина. Мог ли К. Чуковский написать Айболита под впечатлением от прочтения книг Дж. Толкина?

Население Средиземья: эльфы Первой эпохи

Далее следует очередной анализ демографии Средиземья. Ранее, в одной из подборок, мы говорили о Гондоре и Рохане, а неделю назад - об Эриадоре конца Третьей эпохи. В этот раз - нечто совершенно иное: эльфийское население Первой эпохи.

Напоминаем, что вопросы присылать сюда (необходимо указать реакторский ник, если собираетесь принять участие в конкурсе).

   Осознавая природу вопроса, повторю: наши исследования никоим образом не претендуют, и не могут претендовать (за неимением широкой базы) на полную или относительно полную достоверность. Толкин почти не даёт оценок численности той или иной крупной группы. Во многом, это следует его романтической задумке - составить эпос, расфокусированный на мелочах. Его прельщало писать великолепную картину целиком (да вспомнят читавшие “Лист Ниггла”), нежели описывать её по деталям. Однако, порой даются подсказки: например, что та или иная группа была в два раза больше предыдущей. Соединив это с реальными историческими параллелями (так, в сражениях Средневековья редко принимали участие более нескольких сотен), а также связав между собой, мы надеемся получить цифры, не противоречащие здравому смыслу.

   В Первую эпоху, эльфы правили Белериандом; вплоть до Четвёртой и Пятой битв силы Моргота ограничивались лишь крайним севером. Люди, гномы и энты обитали в своих изолированных (большей частью) анклавах. Эльфийское население делилось на пришедших с Запада нолдор, обитавших тут уже тысячу лет синдар, и населявших Оссирианд нандор. Народы эти разделили Белерианд. С миграцией народов, периодами мира и запустения связана неизмеримая динамика роста населения; точно так же мы лишь приблизительно представляем себе динамику населения в средневековой Европе (напр., см. Робер Фоссье “Люди Средневековья”). Потому нами выбрана оптимальная, как нам кажется, точка хронологии - прямо перед Дагор Бреголлах и снятием Осады Ангбанда, когда эльфийские владения были на пике могущества.

Гондолин: точка отсчёта

   Сперва, нам следует выбрать точную, крупную величину: таковой будет эльфийское воинство Гондолина в Битве Бессчётных слёз. “Тургон выступил из Гондолина, и с ним шли 10 000.” Взявшись лишь за эти цифры, мы, подобно исследователям Античности и Средних веков, можем прийти к оценке всех эльфийских владений Первой эпохи. Для начала, определим общее население Гондолина. Какую пропорцию составляли в нём воители Тургона?

   Во-первых, мы допустим, что 10 000 - не все военные силы Гондолина. Здесь ситуация была отличной от, скажем, Хитлума: тот опустошил все свои резервы, и остался беззащитным после Битвы; Гондолин не желал участвовать ни в Битве, ни в Войне, к тому же кто-то оставался, чтобы сразиться во время осады города, и не повредить его мирной экономике. При этом, битва была крайне важной, и могла полностью переломить ход Войны Камней, а потому вышло на неё, очевидно, большинство. В 1917 году, после участия в катастрофической Битве на Сомме, Толкин описал Падение Гондолина (и это было рождение Средиземья как такового); по его словам, силы города делили между собой 12 военных групп, 8 из которых вышли на Битву Бессчётных слёз. Из этого следует:

          12/8 * 10 000 = 15 000 (общие силы Гондолина)

10 000 могли составить основную, ударную силу этого войска. 15 000 - число копий, готовое встать на защиту города в час величайшей нужды, нападения и осады.

   Гондолин - город-государство, окружённый не деревнями и другими городами, но разработанными земельными угодьями, размером около 250 кв.км. (по Карен Форнстад, "Атлас Средиземья"). Ограниченный со всех сторон горами, Гондолин, однако, имел население достаточное, чтобы по эльфийским меркам считаться королевством ("kingdom", что вернее перевести как "царство"). Подготовка воинов в нём играла роль куда меньшую, чем в пограничных владениях феанорингов и землях Хитлума, занятых едва ли не исключительно войной; и в то же время, Тургон жил в страхе перед ней. Какую долю населения составляло это войско?

   Проводя аналогии прежде, мы обращались к опыту скорее Средних веков, нежели Античности (позднее, взявшись за исследование Нуменора, нам поможет уже Новое время). Однако, именно греческие города-государства первыми приходят на ум, когда взираешь на расположение и особенности Гондолина. Древние Афины, как и любой полис того времени, были так же окружены пространствами сельских угодий, а основное население находилось за каменными городскими стенами. Подобно полисам, Гондолин был более урбанистским, развитым и специализированным, чем все государства того времени. С населением в 315 500 человек, Афины могли выставить 25 000 гоплитов и солдат прочих сословий (A. W. Gomme, „The Population of Ancient Athens”), что составляет 8% от общего населения. Разумеется, солдатами не могли стать рабы и иноземцы, но только полноправные граждане-мужчины. Тот факт, однако, что цифры эти относятся к периоду афинской гегемонии, не сильно их завышают: у афинян тогда был крупнейший в их истории флот, но сами они не воевали на суше (оставляя это «союзникам»), и соотношение их войска к населению почти не менялось на протяжении истории.

   Применить тот же процент к Гондолину можно, но с некоторыми оговорками: во-первых, всё население было свободным и полноправным (следовательно, процент можно поднять до, скажем, 12-13%); во-вторых, как уже сказано, взрослые эльфы уделяли жизнь далеко не только войне (вероятно, около трети взрослых мужчин держали оружие). Не считая отдельных, едва ли объяснимых моментов истории, женщины и мужчины рождаются в равном соотношении; треть взрослых мужчин, по эльфийским меркам – это около 25% всех мужчин, следовательно – всё те же 12,5% от общего населения:

          15 000 / 12,5 * 100 = 120 000

   Разумеется, процент мог отличаться, особенно если мы не учитываем какой-то очень важный, но, увы, не названный Толкином фактор. Однако, полученная цифра звучит довольно правдоподобно. Эльфийское население всегда будет уступать человеческому числом, и оценка 90 000 – 150 000 кажется наиболее вероятной.

   Далее, мы постараемся от этого числа обнаружить общее население нолдор Белерианда. Их народ подразделяется на эльфов Финголфина, Феанора и Финарфина. Силы Финголфина были особенно велики, но Финарфин не сильно им уступал: Толкин часто замечает, что после Дагор Браголлах не осталось эльфийского королевства, большего чем Нарготронд. Народ Феанора был невелик, но с ним было множество молодых, отчаянных эльфов, которых привлекал агрессивный настрой их вождя; это делало их грозной силой. Наиболее примитивным (увы, других вариантов у нас и нет) будет сказать, что народ Финголфина составлял около половины нолдор, а народы Финарфина и сыновей Феанора – по четверти каждый:

          300 000 нолдор в Белерианде, из них 150 000 у Финголфина, 75 000 у Финарфина и 75 000 у феанорингов.

   Затем, необходимо отыскать всеобщее число эльфов Белерианда; т.е., в нашем случае – определить, какую долю в нём занимали нолдор, а какую – синдар. Увы, эти подсчёты даже грубее предыдущих. Толкин многократно отмечает, что синдар превосходили нолдор числом; но насколько? Идея эта долгое время менялась: сперва нолдор были аристократией и королями синдар, сродни тому, как норманнское меньшинство правило англо-саксонской Англией.

   Взглянув на разные владения Белерианда, мы видим, что нолдор оказали на них заметное влияние; оставаясь в меньшинстве, они были достаточно многочисленны, чтобы влиять (в рамках культуры и общего развития) на своих дальних родичей, которые выступают (в результате этого сотрудничества) почти наравне с нолдор, что было невозможно до прибытия последних в Белерианд. Допустим, что нолдор составляли треть либо четверть от всех эльфов этих земель:

          0,9 – 1,2 миллиона (число синдар) и 1,2 – 1,5 миллионов (всеобщее эльфийское население)

   В любом случае, логика подсказывает величину около (или чуть больше) миллиона. Учитывая масштабы Белерианда и его многочисленных королевств, это звучит вполне убедительно. В теории, можно пойти дальше, и распределить эту цифру по самим королевствам; но пока я недостаточно уверен в том, что полученная цифра найдёт согласие у читателя, и прекрасно понимаю, что вольностей в таком подсчёте немало (хотя в уже упомянутой “The Population of Ancient Athens”, ставшей хрестоматийной, а также множестве схожих исследований, методы не менее грубые, за неимением данных). А потому, пока что мы оставим Белерианд, и не будем смотреть столь близко...

   А взглянем шире!

Эльфы всех стран - объединяйтесь!

   Уникальную в своём роде информацию даёт нам «Война Камней», один из томов «Истории Средиземья». Благодаря ей, мы знаем, что первых эльфов было 144; они подразделялись на три группы: 14, 56 и 74 эльфа. Это соотношение, как сказано, сохранялось среди эльфов всего мира и в поздние века. Мы даже знаем, кто из них отправился на Запад, а кто остался в Средиземье: все Миньяр стали народом ваньяр, половина Татьяр стали нолдор, а две трети Нэльяр стали тэлери, половина которых отправились в Аман. Из этой пропорции следует:

          14 ваньяр, 28 нолдор, 28 татьяр-авари, 28 нэльяр-авари, 20 тэлери, 26 синдар и нандор.

   Отталкиваясь всё от той же датировки (ок. 400 года П.Э.), мы можем подсчитать примерное число эльфов всего мира. Разумеется, такие вычисления не учтут до конца ни природных катастроф, ни урона от войны, какой могли понести авари далеко на востоке. Однако, лучшего нам не представится.

   Мы уже решили, что поселим 300 000 нолдор в Белерианде; но как быть с теми, кто никогда не покидал Аман? К тому же, часть эльфов вернулись, услышав Проклятие Мандоса. Сколько было тех, кто повернул назад? Явно, не большинство, и даже не половина, так как основные силы прибыли в Белерианд. 25-15%, или около того; для удобства, я предпочту 20%:

          10/8 * 300 000 = ок. 375 000 нолдор, в Амане и Белерианде
          14/28 * 375 000 = ок. 190 000 ваньяр в Амане
          20/28 * 375 000 = ок. 270 000 тэлери в Амане

   Дальнейшие вычисления могут нас заметно подвести, так как выходит, что нолдор превосходят синдар числом (что, как известно, неверно). Вероятно, время для эльфов протекало по-разному – в Амане они плодились медленнее, нежели в Белерианде. Это вполне объяснимо его «райскими» условиями – климат, могущество валар и сама святость этих мест могли замедлить течение событий и само выполнение божественного призыва («Плодитесь и размножайтесь» (С) Яхве). Вероятно (следуя известным нам биографиям эльфов), новое поколение следовало каждые 50 «древесных» лет (которые длиннее солнечных), в то время как эльфы в Средиземье (как замечает сам Толкин) рождались каждые 50 солнечных, т.е. обыкновенных лет. Это даёт объяснение следующему факту: хотя эльфы прожили в Амане тысячи солнечных лет, и должны были, следовательно, заводить детей примерно в свои 100 лет, но в семье Финвэ за всё это время было лишь четыре поколения. Население авари, вероятно, росло ещё медленнее, из-за уже упомянутых мною условий – тяжёлый климат, постоянные войны с орками, и использование их Морготом (по одной из версий) в качестве материала для экспериментов. Пока прочие эльфы, особенно эльдар, воздвигали города и строили государства, авари были рассеянным по миру лесным народом, диким в обычаях. Едва ли они были столь многочисленны, как миллионное эльфийское население Белерианда.

   50% от скорости воспроизведения эльдар – нечто, что близко к реалиям народа-изгнанника, вечно преследуемого и истребляемого. Из этого следует:

          375 000 / 1,5 = 250 000 татьяр-авари, и 250 000 нэльяр-авари

   500 000 – примерно столько авари разбрелись по Востоку Средиземья в канун Четвёртой битвы. Синдар, как уже было сказано, около 1 миллиона. Сколько было эльфов-нандор? Используя всё ту же скорость воспроизводства, что у авари (50 %), выходит около 250 000 нандор.

Заключение

   Всё это многообразие представляет собой около 2,5 миллиона эльфов во всём мире, из которых менее 1,7 миллиона нэльяр, почти 200 000 миньяр, 550 000 татьяр. Из почти двух миллионов эльдар 550 000 обитают в Амане, а ещё 1,2 миллиона в Белерианде. Ок. 700 000 эльфов обитают на востоке (авари и нандор), на момент 400 П.Э.

   На этом, наш очень приблизительный (но, надеюсь, любопытный) экскурс в демографию эльфов заканчивается; но не завершается история Первой эпохи. В следующий раз постараемся провести подобный (и подробный) разбор остальных племён Белерианда – людей, гномов и орков (может, и энты?), а там и до Нуменора недалеко, и вместе с ним ещё не затронутых нами народов Третьей эпохи. Для краткой выжимки, представляем промежуточные таблицы с результатами: