население рохана

Список вопросов:

     - Кто стоял выше рангом в воинстве Моргота?

     - Что случилось с Аманом после низвержения Нуменора? (конкурс)

     - Что представляет из себя изначально круглая Арда?

     - Какая выгода была у тех, кто выступал на стороне Саурона во время Войны Кольца? (конкурс)

     - Что стало с гномами и хоббитами в Четвёртую эпоху? (конкурс)

Кто стоял выше рангом в воинстве Моргота: Готмог, владыка балрогов, или Саурон?

   Из опубликованного “Сильмариллиона” следует однозначный ответ - Саурон назван верховным командиром и правой рукой Моргота; но если вы взгляните на размер моего ответа, то сможете заранее понять, что всё не так однозначно. Как вам уже, вероятно, известно, опубликованный Сильмариллион был составлен Кристофером Толкином в результате множества компромиссов, необходимых, чтобы возникло единое, непротиворечивое целое. Его отец создал несколько версий предания о сильмариллах, и ещё множество малых историй, его окружающих. Немалое число персонажей и событий были за долгие десятилетия откинуты, а иные, к которым Толкин пришёл в конце своей жизни, не были включены в “Сильмариллион”, так как вызвали бы глубокое противоречие с остальными историями; среди самых известных примеров упомяну, что по позднейшему замыслу мир никогда не был плоским, а в результате уничтожения Нуменора лишь оформились новые береговые линии и морской шельф, но никак не произошло “округление” - это часть того процесса, который я бы назвал “саентификацией Легендариума”.

   Дело в том, что Легендариум, взрослея, становился всё более “реальным”. В поздние годы, Толкин старательно решал противоречия, отвечая на “технические вопросы” своего замысла. Он приводил историю, во-первых, в большее соответствие к “Властелину Колец”, и, во-вторых, в большее соответствие с реальностью. Так, идея плоского мира стала казаться ему слишком фантастичной: и он заменил её, оставив лишь в качестве “ложной легенды”.

   Это важно упомянуть, прежде чем я обращусь к черновикам. Не все черновики Толкина были справедливо отринуты Кристофером: он сам это признавал позднее. В то же время, многие положения, ставшие каноническими, существуют лишь в черновиках; на основе неоконченных черновиков составлены не только “Сильмариллион”, но и, например, “Дети Хурина”. Разве можно их игнорировать?

   Итак, если следовать черновикам, то картина морготова двора предстаёт уже не такой однозначной. Образ Саурона долго эволюционировал, прежде чем предстать перед нами прекрасным обольстителем и Властелином Колец. Его предтечей был “Царь котов” Тэвильдо, которого сменил “Некромант” и “владыка волколаков” Ту (затем Горту, затем Сур). Он не был ни самым значимым, ни самым могущественным из прислужников Моргота; лишь при написании “Властелина Колец” Толкин свяжет двух персонажей - Некроманта из “Хоббита” и Некроманта “Сильмариллиона”. Ту, как и Тэвильдо, был одним из вассалов Моргота, кто, как и многие майар, польстился на обещания власти. Вероятно, в раннем Легендариуме Моргот поместил его во главе острова Волколаков, стратегической крепости на реке Сирион, как до этого и после ставил других своих полководцев над покорёнными территориями. В ранних трудах нет свидетельств того, что предшественники Саурона занимали особое место в иерархии. Скорее всего, Тэвильдо и вовсе обладал некоторой независимостью; как лишь один из многих ужасов (пушистых и с лапками), населявших древний мир.

   В это же время Толкином описан иной персонаж, черты которого отчасти перейдут к Саурону - некто Фанкил (также Фангли и Фукил). Ни его раса, ни происхождение нам не известны; сказано лишь, что он был первым среди слуг Моргота. Когда пробудились эльфы и валар уничтожили Утумна (позднее Утумно), первую крепость Моргота, Фанкил бежал на юг, в Палисор. Там, возглавив армию орков (тогда они назывались гномами и гоблинами), он подчинил себе первых людей, и обратил их в тёмную веру. Люди строили храмы, где поклонялись Морготу, и именно это послужило их грехопадением: за это срок их стал коротким, а жизнь наполнилась страхом. О его дальнейшей судьбе неизвестно; в поздних версиях на совращение людей отправляется лично Моргот.

   Ещё один персонаж, которого можно здесь упомянуть - Лангон, посланник Моргота. Как и Фанкил, он пропал из преданий в тридцатые годы, и отчасти был заменён Сауроном. Его положение при дворе Утумно было довольно высоким: когда валар осадили твердыню, он вышел им навстречу, и говорил от имени своего владыки. Ещё один персонаж, черты которого повторяют Лангона - Уста Саурона из “Властелина Колец” (Саурон, как мне видится, во многом повторял за своим учителем).

   И всё же, несмотря на раннюю неоднозначность своего положения, в окончательных “Сильмариллионах” (том, что опубликован, и том, который в конце своей жизни писал Толкин) именно Саурон назван вторым после Моргота. В Легендариуме, существующем после “Властелина Колец”, это имеет немалый смысл: Саурон заменит Моргота на его символическом троне, именно за Сауроном пойдут орки, тролли, а возможно и драконы. По его действиям во Вторую и Третью эпохи мы видим, что он действительно превосходил всех обитателей Средиземья в силе (кроме, быть может, тех, что сокрылись под землёй, фхтагн). Рядовой вассал не стал бы Владыкой мира.

   Однако, рядовым не был и Готмог. Толкин рассуждает о том, почему именно Готмог был владыкой среди балрогов, и предполагает, что тот обладал немалым умом, а сила его была столь велика, что он мог принимать особенно грозный и величественный вид. Второй его титул (после Владыки балрогов) - Верховный командующий Ангбанда, т.е. Готмог занимал тот же пост, что до разрушения Утумно был доверен Саурону. Готмог, но не Саурон, руководил всеми войсками Моргота, если только последний не доверял часть сил своей правой руке. Именно Готмог сразил Феанора, величайшего врага Моргота, именно он убил верховного правителя нолдор Фингона и одержал победу в Битве Бессчётных слёз, именно он взял в плен Хурина и позднее поверг Эктелиона. Наконец, самое главное из его достижений: Готмог возглавлял атаку на Гондолин - королевство, больше других ненавистное Морготу. На момент Осады, Гондолин оставался последним могущественным королевством эльфов, а его правитель Тургон - верховным правителем нолдор. Это была самая важная осада в истории всей войны, после которой Белерианд (не считая побережья) оказался под властью Моргота; и тот поручил её Готмогу, но не Саурону. Насколько была велика его власть, и не сменил бы он Саурона у трона - лишь спекуляции, ибо Готмог, сразив Глорфинделя, и сам пал. Возможно, он и уступал Саурону в силе, но Толкин сообщает, довольно прямо, что в глазах Моргота и войска они имели одинаковый статус: уж не причина ли это для ревности Саурона? Ведь Моргот, умелый манипулятор, полагался на древнее правило - Divide et Impera, и вполне осознанно мог сталкивать своих подчинённых, чтобы те, пребывая в склоках, выслуживались перед ним.

   Добавлю также, что в раннем “Сильмариллионе” упомянут ещё один “Владыка балрогов” - Лунгортин. Не совсем ясно, было ли это другое имя Готмога, или же “Владыка балрогов” - вовсе не универсальный титул, и так могли называть и других могущественных балрогат. Кристофер Толкин считает (и я с ним соглашусь), что титул “Lord of the Balrogs” можно трактовать не как “Владыка [всех] балрогов”, а как “Владыка-балрог” или “Балрог-владыка”. В единственной своей сцене он находится подле Моргота, отчего некоторые называют его главой королевской стражи.

   Я мог бы и закончить на этом, но раскрою, однако, одну идею, которой придерживаюсь уже некоторое время. Дело в том, что хотя я и считаю Саурона величайшим из слуг Моргота и его правой рукой, но я не считаю, что он пребывал в этом положении всегда. Действительно, Моргот прибегает к услугам своей десницы в особо важные моменты, что доказывает его исключительную мощь и влияние. Но чем тогда объяснить бездействие Саурона после его поражения от лап Хуана? На протяжении Эпохи, Саурон играет важную роль в планах своего Владыки: он поставлен во главе великой крепости Ангбанд, когда та была возведена; когда Моргот отправился к праотцам людей, именно Саурон остался во главе Ангбанда и всего войска; после гибели Финголфина, именно Саурон возглавляет наступление на Тол Сирион, и становится его новым хозяином; ему Моргот поручает особо важное задание - разыскать и уничтожить Барахира, отца Берена, с чем Саурон блестяще (и зловеще) справляется; в его подчинении не орки, но волколаки и вампиры - совершенно особое, ему лишь (не считая вампиров) верное войско. И вот, когда Саурон решает схватить Лютиэн, его ожидает фиаско. Мало того, что он упустил опасную парочку, так те ещё пробрались в Ангбанд, и сорвали с короны Моргота один из сильмариллей - немыслимо, чтобы такое осталось без наказания. Саурон покидает свою крепость, и бежит в Таур-ну-Фуин, приняв вампирскую личину. Там он и остаётся, не принимая участия в дальнейших событиях. Почему?

   Я придерживаюсь мнения, что Саурон оказался в справедливой опале. На протяжении последующих войн, он остаётся в пределах леса, и собирает вокруг себя множество пугающих тварей. Он не участвует в разорении Нарготронда и трагедии детей Хурина: вместо него Моргот посылает вступившего в зрелость дракона Глаурунга. Он никак не упомянут в падении Гондолина, где именно владыка балрогов Готмог играет ключевую роль. Наконец, когда разразилась Война Гнева, Саурон не назван в числе тех, кто сражался против валар; он будто бы явился к воинству Запада, когда победа уже была одержана, и предложил своё раскаянье и услуги. Лишь не желая предстать перед судом, он бежал от посланников Манвэ. Но почему его, правую руку врага, выслушали, и предложили при этом почётные условия сдачи, в то время как балрогов (таких же майар, как и он) гнали до самых Корней мира? Не потому ли, что в последние десятилетия он отдалился от своего Владыки, и оказался в немилости Моргота?

   Впрочем, прямых подтверждений тому не найти.

Диаграмма III

   Зримое - это окружающая нас действительность, в то время как Незримое - под-реальность, мир духов и магии, параллельная действительность. Могущественные маги черпают оттуда свою “магию” (у Толкина этот термин условен), и там же обитает истинное могущество эльфов и айнур (иногда, как в случае с Глорфинделем, “просвечивающее” в реальный мир). Так, айнур, не приняв телесного обличия, будут видны лишь в Незримом (Гендальф в свои ранние годы бродил среди народов Средиземья невидимкою), а назгул не видны без плащей потому, что лишь Кольца и воля Саурона (через плащи, как ни странно) удерживают их утратившие тело души в Зримом.

   Вероятно, природа нынешнего положения Амана сродни Незримому. При этом, он находится не в абстрактном, а вполне реальном пространстве верхней атмосферы и привязан к Земле. Как и следует из этого, в Амане невозможно дышать и вообще находиться (давление и отсутствие кислорода), и лишь благословение Манвэ позволит смертному (как, например, Эльфвину) пребывать вблизи Валинора. Только эльфы имеют возможность найти Аман - Прямой путь открывается лишь им, либо совершенно особым смертным. Можно знать, где он расположен, но корабль не поднимется над водой, если того не позволят “с другой стороны”.

В поздние годы Толкин хотел сделать Арду круглой с самого начала, Солнце и Луну существующей с самого начала и приблизиться к более научному толкованию истории Средиземья, а историю Светильников и создание Солнца и Луны отметить как древние мифы нуменорцев. Можете поподробнее рассказать о том, что бы в таком случае представляла из себя Арда? Какие-нибудь догадки и додумки.

   Действительно, после написания “Властелина Колец” Толкин работал над версией предания, в котором Земля бы была изначально круглой (вернее, шарообразной (ещё вернее, геоидальной)), и, согласно его поздним рассуждениям, именно этот вариант он считал окончательно верным. Разумеется, это потребовало от него радикальных исправлений, и он постепенно заменял мифологические элементы историческими.

   Согласно версии Круглой Земли, Солнце и Луна не были плодами Двух Древ, и возникли на небе задолго до их создания. Двух Светильников никогда не существовало, и известны они лишь в качестве легенды нуменорцев, доставшейся им от далёких предков. В новой истории, Древа и Сильмариллы важны потому, что в них хранится свет изначального, незапятнанного Солнца, каким оно было до того, как Моргот изнасиловал Ариэн (Толкин использовал слово “ravished”, которое помягче, чем “raped”, но имеет тот же смысл). Луна представляет собой осколок Земли (популярная тогда в научной среде теория), отколовшийся во время разрушения, учинённого Морготом в годы Первой войны. Ещё одно предание из этого же цикла гласит, что Луну откололи от Земли сами валар, чтобы в ночное время на небе был светоч, противодействующий Морготу (тот был особенно силён по ночам).

   Звёзды также возникли иначе, нежели в опубликованном “Сильмариллионе”. Не Варда создала их, потому что власть валар ограничена Ардой, в то время как звёзды расположены в Эа, т.е. в космосе. Она лишь, с пробуждением эльфов, развеяла облака, затмевающие звезды.

   Некоторые положения теории уцелели. Так, всё чаще планету Земля толкинисты стали называть Амбар, в то время как имя Арда, согласно этой версии, относится к Солнечной системе в целом. Толкин, однако, не развил идею дальше нескольких набросков, и, хотя и считал её единственно верной, так и не окончил (поэтому Кристофер, взявшись за публикацию “Сильмариллион”, предпочёл детально описанную версию Плоской Земли). Среди прочего, он попытался написать новые версии “Айнулиндалэ” и “Падения Нуменора” в изначально Круглом мире, но в обоих случаях вернулся к варианту Плоской Земли, не сумев исправить всех противоречий. Так, во “Властелине Колец” остались упоминания упоминания о Изменении мира, Годах-без-Солнца и троллях Сумерек. Впрочем, он утешал себя мыслью, что это не более чем позднейшие исправления, внесённые переписчиками “Красной книги”, или даже изначальные ошибки, допущенные из-за незнания персонажей. Герои “Властелина Колец” в большинстве своём не знали истинной истории Арды, и могли, таким образом, отсылать к мифам и преданиям собственных народов.

   Теория Круглого мира, однако, оказала большое влияние на исследователей. Среди толкинистов популярно мнение (мною разделяемое), что эта версия отражает “подлинную историю”, стоящую за текстами Толкна, в то время как “Квента Сильмариллион” и иные легенды - не более чем легенды, пусть и основанные на реальности. Я прежде этого не упоминал, но Толкин, в свои поздние годы, рассматривал Легендариум не как эльфийский, но как человеческий свод преданий. Именно поэтому легенды могут быть искажены, между ними существуют противоречия, а ранние тексты Толкина так сильно отличаются от поздних. Не желая переписывать предания с нуля, Толкин решил, что Земля всегда плоской, а всё, что этому противоречит - лишь свидетельство того, как мало люди знали о мире. В конце-концов, разве это не относится и к “настоящим” легенды?

Вторая подборка ответов на вопросы.

Напоминаем, что присылать их можно через специальную форму.

В дальнейшем планируем выпускать новые подборки по субботам.

Список вопросов:

     - Как правильно - орки или гоблины?

     - Есть ли простые люди у Толкина, и сколько они живут?

     - Сколько лет было Беорну в 2941 году?

     - Гимли - последний гном?

     - Что делал Торин во время действия Властелина колец?

Как всё же правильно и канонiчно - орки или гоблины?

   Термин “гоблин” повсеместно используется лишь в Хоббите; во Властелине Колец для обозначения тех же существ используется слово “орк”, а “гоблин” применяется в качестве синонима. Однако, несмотря на прямые указания к родственности этих понятий, до сих пор популярно заблуждение о том, что орки и гоблины Легендариума - две различные расы, или во всяком случае разные ветви одного вида.

   “Гоблин” - это английское слово, обозначающее зловредных, человекоподобных существ европейского фольклора, что жили в пещерах и не терпели солнечный свет. В свою очередь “орк” - слово староанглийское/англо-саксонское, переводимое как “демон”, и обозначающее всякого рода злых духов.
   Хоббит изначально был сказкой, не связанной с событиями Легендариума, и потому не странно, что для неё Толкин использовал знакомых всем англичанам с детства фольклорных гоблинов. Властелин Колец же - героический эпос, связанный к тому же с уже возникавшими легендами Сильмариллиона. “Орк” был взят им из эпической англо-саксонской литературы, в первую очередь из-за созвучия уже существующим языкам эльфов (“орч” на синдарине, “орко” на квенья). К тому же, англо-саксонский изображал язык рохиррим, что также изящно вплело слово “орк” в происходящее.
   Однако, Толкин не стал менять “гоблинов” на “орков”, когда осознал, что Хоббит является частью большой истории. Во многом, ему хотелось сохранить сказочное, понятное детям слово. В результате, гоблины стали лишь хоббичьим вариантом орков, а, например, хобгоблины - заменены в большой истории на урук-хай.

Где обычные люди у Толкина? Вроде Дунэдайн (что даже переводится как “Люди с запада”) или Нуменорцы должны быть людьми, но тут же говорится об их долголетии: 80 лет - не старость, а зрелость. Также Боромир и Арагорн видели пророческие сны.

   Смертность считается даром Создателя людям. Однако, срок жизни может сильно варьироваться, как для отдельных людей, так и для целых народов. Первые люди, хилдор, проживали в среднем 100 человеческих лет (“человеческий век”). Когда произошло разделение на племена и народы, меняться стали не только языки и традиции, но и отношение к смерти. Три дома эдайн, западная ветвь людей, стали друзьями эльфов, и под их влиянием начали легче воспринимать необходимость ухода из жизни. В конце Первой эпохи, в награду за стойкость и жертвы, понесённые эдайн в войне с Морготом, они были награждены островом Эленна, а их срок жизни возрос в три-четыре раза. Род Элроса, короли основанного на острове Нуменора, могли прожить четыре века; простые нуменорцы, в зависимости от количества у них благородной крови, жили в половину королевского срока, или почти достигали его.
   Однако, с началом упадка Нуменора, созданием колониальной империи, и возросшим страхом перед смертью, срок жизни нуменорцев уменьшался. К тому же, они начали смешение с оставшимися в Средиземье народами, которые в своём страхе перед смертью даже начинали поклоняться ей (харадрим, восточане). После гибели Нуменора, его наследники в Гондоре и Арноре ещё сохраняли часть былого срока, но вынужденные браки с другими народами (из-за малочисленности дунэдайн), а также общий упадок королевств, привели к тому, что в конце Третьей эпохи лишь немногие дунэдайн преодолевали столетний рубеж.
   Те же народы, что остались в Средиземье после Первой эпохи, имели близкий современному срок жизни - около 80 лет. Таковы были жители Рохана, Бри, восточане Руна и южане Харада. И хотя с возвращением короля Арагорна Элессара наступил новый расцвет для дунэдайн, лишь он один сумел прожить срок, близкий нуменорскому.
   Что же касаемо дара прорицания - это была особенность, время от времени проявлявшая себя у многих благородных нуменорцев/дунэдайн, распространённая среди эльфов, но встречающаяся также у хоббитов и простых людей. Лишь немногие люди обладали развитым даром к ясновидение, а у других он появлялся лишь в час особой нужды или опасности. Порой матери давали своим детям имена, связанные с их дальнейшей судьбой, но постоянная возможность предвидеть была доступна лишь единицам.

Сколько лет Беорну (на 2941 год Т. Э.)?

   Этот вопрос, во многом, дополняет предыдущий. Хоть история беорнингов и покрыта пеленой таинственности, но происходят они от Трёх домов эдайн (так же как рохиррим, бардинги и лесовики). Точный возраст самого Беорна нам неизвестен, но в среднем люди его народа жили немногим больше других северян (80-100 лет). Мы можем лишь спекулировать о том, в каком возрасте находился Беорн на момент Похода к Эребору - но так как ему ещё предстояло зачать сына Гримбеорна, он, видимо, не был стариком.

Гимли - последний гном?

   Несмотря на то, что к концу Третьей эпохи гномы был куда малочисленней, чем в Древние дни, они всё ещё оставались значимым и могучим народом. Гимли не просто не был последним гномом - он основал новое государство для своих сородичей, став первым владыкой Агларонда в начале Четвёртой эпохи. В то же время длиннобороды отвоевали у орков Морию, и король Дурин VII правил в Казад-дум ещё несколько веков.
   Мы не знаем точно, когда гномы исчезли. Со временем их становилось всё меньше, они забрасывали свои шахты и туннели, покидали великие чертоги и становились мифом. Если брать в расчёт то, что Легендариум - древняя история Земли, то можно лишь предполагать, что спустя много веков после завершения Четвёртой эпохи, последние гномы ещё оставались в Европе, а их деяния стали основой для легенд и сказок.

Что делал Торин во времена действия Властелина колец?

   Если речь про Торина Дубощита - лежал. В обнимку с Аркенстоном. Мёртвый.

   Однако, во время Войны Кольца, сын Даина II, кузена Торина, и тёзка последнего, стал королём Эребора под именем Торин III Камнешлем. Его отец погиб во время осады Эребора, защищая тело Бранда, короля Дэйла. Торин возглавил осаждённых, и принёс союзным войскам победу над восточанами.

Гендальф vs Дамблдор

Часть 2

Это - вторая часть большого ответа на вопросы. Часть 1 вы можете прочесть здесь.

Кто такие беорнинги? Откуда у них такое "родство" с медведями?

   Как многие из вас уже знают, “Хоббит” возник у Толкина совершенно случайно, и не сразу стал частью Легендариума. К началу тридцатых годов уже были созданы варианты “Великих историй” (так Толкин называл предания о Берене и Лютиэн, Турине Турамбаре, Туоре и падении Гондолина), и составлены первые две версии “Сильмариллиона”. “Хоббит”, однако, стоял совершенным особняком. В него проникли некоторые детали Легендариума, а также впервые были напечатаны слова на эльфийских языках Арды; однако, Толкин не связывал свою сказку с легендами Древних дней, а про Третью эпоху и думать не начинал. Однако, успех книги привёл его к написанию сиквела; но уже очень скоро он понял, что история о Кольце - это продолжение “Сильмариллиона”,  а не “Хоббита”. Так, совершенно случайно, история Бильбо стала частью большого полотна.

   Это породило множество проблем. Во-первых, приходилось признать, что Бильбо порядочно врал. В оригинальном пересказе, опубликованном в 1937 году, встреча Бэггинса с Голлумом закончилась тем, что последний, проиграв в состязании загадок, добровольно отдал Кольцо хоббиту. Разумеется, “Властелин Колец” противоречил самой возможности такого исхода. Незадолго до выхода в свет “Властелина Колец”, было издано второе издание “Хоббита”, меняющее подобные сцены, а в дальнейшем ещё два издания внесли небольшие коррективы в текст. Первое издание, таким образом, объявлялось выдумкой Бильбо, который уже тогда, под воздействием Кольца, пытался сокрыть от других его происхождение. Однако, даже последующие издания, как ни странно, не рассказали нам правды.

   Дело в том, что “Хоббит” - это сказка, основанная, согласно внутренней мифологии, на пересказе приключений Бильбо, и переведённая, наконец, на английский язык Толкином. Как и всякая сказка, “Хоббит” бывает непосредственным, смешливым, историю направляет не течение времени, но острящий рассказчик, а знакомые нам мрачные события конца Третьей эпохи - владычество Саурона над Мраколесьем, разорённые орками Мглистые горы, покинутые людьми пустоши Эриадора, и даже кровавое сражение у склонов Эребора за власть над Севером - всё это предстаёт перед нами в наивном переложении, в форме увлекательной, чудесно написанной, но совершенно неправдивой сказки. Толкин пытался исправить эту неправдивость многими способами: так, при подготовке Приложений к “Возвращению Короля”, он настаивал на включении в них “Похода к Эребору”; но издатель отверг как полный, так и сокращённый вариант рассказа. “Поход к Эребору” - это свидетельство Гендальфа о событиях 2941 года Т.Э., о их предпосылках и сокровенной задаче похода. Сегодня выводы этого рассказа мало кого удивят; ведь именно их взяли за основу сценария Питера Джексона. Гендальф вёл опасную игру, пытаясь остановить продвижение Саурона на Севере. Он преследовал исключительно прагматичные цели - если не восстановить Королевство-под-Горой, то хотя бы устранить саму возможность союза Смауга с Сауроном, и остановить продвижение Врага на Севере, где тот с лёгкостью мог восстановить Ангмар былых дней. Из этой истории следует, что Бильбо, по сути, был сам обманут Гендальфом и гномами - последние презирали его, и лишь к концу похода начали доверять хоббиту. Гендальф рисковал жизнью Бильбо из призрачного шанса на успех, и для того, чтобы заманить его в опасное предприятие, воспользовался слабостью романтичного хоббита - представил ему этот отчаянный поход как небывалое приключение. Он знал Бильбо с раннего детства, и прекрасно понимал, что тот не удержится перед искушением. Допускаю, издатель не допустил эту историю ещё и потому, что она переворачивала с ног на голову картину мира, установленную в “Хоббите”. Главный герой, научивший себя храбрости и самопожертвованию, оказался всего лишь марионеткой в большой войне.

   Последние свои годы Толкин особенно отчаянно приводил Легендариум к внутреннему соответствию. Он с головой погружался в детали, обличал собственные ошибки, и создавал подробные эссе, объясняющие происхождение и природу событий, которые могли бы вызвать вопросы у читателя. Его поздний период - самый продуктивный по количеству заметок, эссе и писем. Среди прочего, он берётся полностью переписать “Хоббита” в стилистике “Властелина Колец”, т.е. описать события такими, какими они были на самом деле. Этот труд оказывается непосильным; Толкин недоволен своими наработками, но оставляет нам черновики первых глав. Из них мы можем понять, к чему стремился Толкин - устранить всё, что не соответствует Легендариуму, и добавить то, что ему особенно свойственно. Вероятно, мы должны быть счастливы, что третьей редакции не случилось: ведь тогда “Хоббит” стал бы чем-то совсем другим, чем должен быть. Из него бы исчезла та лёгкость, та неповторимая наивность Бильбо, вместе с которым миллионы детей выходили на тропу приключений. С неё исчезли бы пьянеющие от вина, вызывающие смех эльфы, говорящие барсуки и поездка на бочках. Возможно, изменился бы и Беорн.

   Да, мы наконец подобрались к вопросу! Поверьте, иногда на это требуется намного больше четырёх абзацев.

   Беорн, как и многие герои Толкина, родился из собственного имени; просто напомню о том, что сам Легендариум возник, когда Толкин захотел написать что-нибудь про героя, который бы носил имя, столь поразившее его в юности - Эарендил. Беорн, однако, принадлежит не к навязчивым идеям, и не к упражнениям в эльфийских языках, но к простой игре слов, которые Толкин так любил использовать в своих сказках и повестях. Вы все, вероятно, слышали, что Беорн - само по себе “медведь”. Однако, это правда лишь отчасти. Англосаксонское имя Beorn (“мужчина, воин”) восходит к древнескандинавскому bjorn (“медведь”), а через него - к прагерманскому *bernuz и праиндоевропейскому *bʰer либо *ǵʰwer; от первого также произошло русское слово “бурый” (одно из разрешённых имён медведя; у индоевропейцев существовал запрет на “настоящее” имя медведя), а от второго - слово “зверь”. Таким образом, Толкин, как грамотный лингвист, играл с обоими значениями этого имени - с тем, которое относится к мужчине-воину, и с тем, которое имеет семантику медведя либо дикого зверя. Это была ненавязчивая игра, веселившая самого Толкина, но едва ли понятная читателю.

   Таким образом, “медвежья тема” - в первую очередь лингвистическая шутка, мало продуманная в контексте. Однако, это не значит, что Беорн из него выпадает - просто следует понимать, что в первую очередь “медвежьи” черты - это его нелюдимость, дикость, и по-настоящему звериная ярость берсеркера. То, что он появляется в медвежьем обличье - типичный сказочный или мифологический приём, показывающий внутреннее свойство через внешнее. Однако, мы ведь с вами говорим об этом так, как оно было бы, будь оно на самом деле?

   Во-первых, понимайте, что беорнинги - это не повально оборотни. Беорнингами Толкин называет тех северян - жителей долины Андуина и окраин великого леса - которые признали Беорна своим вождём, и создали, во имя собственной безопасности, подобие народа, или скорее союза племён. Почему отшельник-Беорн стал политичен после Битвы Пяти воинств? Вероятно, он отчётливо понял, что события ускорились, и грядёт великая война (которая действительно пришла на его землю спустя десятилетия). Он принял на себя ответственность, и за ним, как за смелым воином (а это - главная ценность для такого общества) пошли окрестные племена. Я уверен, что сам он не принадлежал к народу, который возглавил; его собственное племя, по мнению Гендальфа, было изгнано орками из гор много лет назад. Из северян он, вероятно, и взял себе жену; от неё пошёл род Беорна - и они, как сообщает предание, были оборотнями. Сколько их было - неизвестно ничего, кроме имени старшего сына Гримбеорна Старого; но их было достаточно много, а ещё больше - их внуков, чтобы сам факт оборотничества стал общеизвестным признаком рода Беорна. Люди же, которыми он правил, были обыкновенными воинами, охотниками, собирателями и, возможно, крестьянами.

   Остаётся лишь один важный вопрос - как именно такая способность появилась в людском роде (а Беорн - несомненно человек, одного вида с рохиррим, гондорцами и харадрим)? У Толкина нет общедоступной магии, волшебства, которое могло бы извергать огненные шары и превращать людей в медведей: только майар и сильнейшие из эльфов способны влиять на природу вещей, а немногие нуменорцы несут в себе “пассивную” магию, позволяющую им прорицать и залечивать раны. В такую магическую систему оборотничество людей не вписано. Наиболее вероятный ответ - связь предков Беорна с майар, либо иными духами, малыми и большими, которые прежде активно проявляли себя в мире. Именно айнур (т.е. и майар), как известно, способны менять форум по собственному желанию, пока не навредят собственной природе настолько, что это уже становится невозможным (как стало с Морготом, а много позднее и Сауроном). Союз эльфа и майар нам хорошо известен; но сколько чудесных племён породил союз майар (особенно диких, малозначимых духов) с людьми - загадка.

Если посмотреть трилогии Питера Джексона то создается впечатление что Шир единственное спокойное место во всем Средиземье. За его пределами находятся только темные леса, горы, болота, королевства где идут вялотекущие конфликты или на время затаённые. Единственными островками спокойствия являются эльфийские земли и то не все. Действительно ли Шир является самым благоприятным для жизни местом во всём Средиземье? Или есть и другие земли где можно смело поселится, не опасаясь что завтра на тебя нападут орки или соседние народы, у которые веками хотели захватить эту землю?

   Это впечатление создаётся, совершенно намеренно, не только в кинотрилогии. Рассуждая исключительно понятиями литературы, Шир - это “начальная локация”, родное место героя, обыкновенный, спокойный, и немного скучный мир, откуда предстоит начать приключение, и куда, нравственно повзрослев, надлежит вернуться с “волшебным эликсиром”. Эта схема подробно описана многими исследователями начиная с Юнга, а отчасти и Фрейда. Всякая история представляет собой архетипичный мифологический сюжет - привычному миру что-то угрожает, герой отправляется (а сперва - сопротивляется порыву) во внешний мир, где проходит ряд типичных испытаний, чтобы в конце, через символическую смерть, обрести тот самый элексир для родного места (водяной чип для Убежища, храбрость для Льва, отца для Скайуокера и т.д.). В этом смысле, Толкин рисует довольно типичную картину собственного “родного места” - английскую провинцию конца 19 века.

   Однако, сейчас я не хочу посвящать время литературоведению; тем более, что об архетипе Шира написано много и качественно другими авторами. Мы же стараемся обсуждать реалии мира изнутри - так, словно переворачиваем страницы в пыльном фолианте забытой древности. Так что же представляет из себя Шир, и был ли он “самым благоприятным местом для жизни”?

   Происхождение хоббитов - вопрос загадочный, и я уже посвятил ему некоторые рассуждения. Что нам известно наверняка, так это дата - год 1601 Т.Э. (за 1400 лет до событий “Властелина Колец”), когда хоббиты вошли в Шир. В то время он был частью королевства Артедайн, старшего из трёх королевств-наследников Арнора. Само имя Шир (т.е. английское слово для провинции, удела, части земли) происходит от того, что для артедайнцев он был лишь одним из суза-т, т.е. административной частью королевства, губернией или регионом. Суза-т стало самоназванием страны, и в переводе на английский превратилось в Шир; возможный перевод на русский: Край или Удел.

   Из всех земель Арнора Шир был самым плодородным (здесь роль играет его расположение, благодаря которому климат мягок, а земля богата на урожай). Однако, к тому времени народ Артедайна уменьшился числом, и король, вполне разумно, решил отдать эту землю (которую сам использовал как охотничьи угодья) новоприбывшим. Хоббиты формально подчинялись королю, снабжали Артедайн пищей, а взамен получали защиту и связь с внешним миром.

   Через земли Шира с древних времён (вероятно, ещё с Первой эпохи), проходила дорога гномов. Она начиналась в Железных холмах, пересекала Келдуин, шла через Мраколесье (именно её остатки называются Старой лесной тропой в “Хоббите” и “Властелине Колец”), долину Андуина, упиралась в Мглистые горы, но продолжалась после них - через Рудаур, Бри, реку Барандуин и Суза-т, и далее - к Серым гаваням, откуда открывался близкий путь до Голубых гор. В Первую эпоху, когда в Голубых горах стояли города Белегост и Ногрод, дорога продолжалась и до Белерианда, к землям эльфов Дориата. По этой дороге перемещались не только торговцы-гномы, но также королевские войска Артедайна до самого его падения; забота о дороге была одной из обязанностей хоббитов.

Часть первая
 

Имена Средиземья III. Эльфы

Я вновь приветствую вас у камина, любопытный читатель. Мы уже многое здесь обсудили (и многое, даст Эру, обсудим), и на этот раз, следуя воле проголосовавших, я продолжу рассказ о именах и традиции имён в Легендариуме с позиции эльдар. О том, какие имена носили гномы, хоббиты, орки и драконы, вы можете прочесть в предыдущих частях: часть I и часть II. Предупреждаю, что сегодняшний рассказ сопровождён долгим вступлением о природе и истории имём; если вы желаете сразу перейти к эльфийскому имянаречению - промотайте до соответствующего раздела. Этот пост писался долго, а потому превзошёл задуманный размер.

Если происходящее вам по нраву - присылайте собственные вопросы!

Об истории имён

   Обратитесь к своему собственному имени. Какое происхождение оно имеет? Могу с уверенностью сказать, что 95% русскоязычного населения носит так называемые календарные имена, т.е. имена, связанные с христианской традицией имянаречения. Эта традиция, с крещением Руси (и подобными ему событиями в славянских и иных европейских странах), потеснила (но не сменила) старую, языческую систему имён. И если идти по порядку, то начать стоит именно с язычества.

   В иных европейских культурах (говорю я всегда преимущественно о Европе, так как не разбираюсь в иных цивилизациях) языческий элемент сильнее, чем в православных. Из-за особенностей католической веры, её всяческих попыток усвоить язычество, преобразовав его в христианство (что свойственно и Руси, но иначе), возникли любопытные традиции Ирландии, Скандинавии и Германии, Франции и иных, некогда чрезвычайно языческих стран. Православие также достигло победу ценой компромисса: многие языческие обычаи вошли в церковную традицию, стали её частью, а сознание людей, во многом, осталось полу-языческим.

   Языческое имя, прежде всего, несло в себе магическую функцию. Это важная часть языческого менталитета, совершенно понятная и славянину, и германцу, и кельту. До сих пор вы встретите множество имён, которые должны были “зачаровать” носителя. Особенно этим богата германская культура и её производные - англичане, франки, скандинавы.

   Так, одно из самых распространённых немецких имён - Вольфганг, т.е. “Волчий путь”, носит очевидно магический смысл. Кельтские имена Дональд (“Закон и мир”) и Брайан (“Достоинство”) чрезвычайно популярны в США, а английское Эдвард восходит к древнему “Хранитель [т.е. обладатель] богатств”. Уверен, что вам известны и Вадим (от “вадити”, сеять смуту), и Владимир, и Людмила, и Ярослав. У западных славян и сегодня популярны имена Збигнев (“Избавляющий гнев”), Казимир (“Портящий мир”) и Ладислав, а у сербов множество Милорадов. Не удивляйтесь тому, что некоторые имена как будто бы чаруют что-то недоброе. Язычники верили не только в силу благого имени (тут была шутка про власть Владимира над миром, но политота), но и в отпугивающую силу плохого; так, дурное имя должно было отвратить от ребёнка болезнь, несчастье или даже смерть. К тому же, особенность языческих имён в том, что они относятся к древнему периоду истории языка. Нам, носителям современной его формы, иногда тяжело понять семантику того или иного имени.

   Наиболее популярной, однако, - что у славян, что у остальной Европы, - остаются имена, принесённые церковью. Зачастую, эти имена меняются при адаптации с языка оригинала; так, не всякий узнает в распространённом имени Полина образ преподобной Аполлинарии. Именно христианские святые, зачастую греки или римляне, подарили миру такие привычно “русские” имена как Павел, Анастасия, Александр и Екатерина. Это можно видеть на личном примере: так, римское имя носят мои отец и дядя, а также их родители и бабушка по материнской линии; греческое имя носят моя мать и сестра, а также дед по материнской линии, моя ненаглядная Шэль и я сам (к тому же, моё имя принадлежало одному из апостолов Христа). За почти тысячу лет православная церковь сумела оттеснить традиционные, исконно славянские имена, заменив их именами святых и мучеников. Традиция наречения была предельно простой: ребёнка называли именем того из христианских героев, чей памятный день совпал с днём рождения либо крещения. Для этого церковь составила многочисленные “минеи” - т.е. календари, где каждый день соответствовал святому. В большинстве своём, население Руси и империи было малограмотными крестьянами, едва ли понимающими, что берут своим детям имена греческие и латинские. В этом заключается ключевое отличие от традиции эльфийской: в большинстве своём, наши имена ничего уже не значат для нас самих.

   Изначально, имена языческой Европы “читались”. Зачастую, это были прозвища, связанные с богами либо характеристикой, особенностями личности или достижениями носителями. Если язычники считали, что имя диктует судьбу ребёнка, то христианская традиция попыталась (да не смогла) низвести эту сложную систему к простому набору имён, из которых даже не всегда можно было выбирать: так, имена наших прадедов дали им лишь по дню их рождения. И всё же, имеются множество исключений. Почитайте про Двоеверие у академика Рыбакова и его коллег: уж поверьте, что далеко не только православная Масленица, если снять с неё декоративный крест, окажется языческим праздником.

   Некоторые изменения последовали за Февральской революцией и Октябрьским переворотом, когда республиканцы, а затем большевики принялись создавать нового человека. На деле это вылилось в огромное количество заимствованных, изменённых либо придуманных заново имён. Такая ситуация не нова; она совпадает с событиями эпохи Просвещения, когда в Европу пришла мода на греко-римские имена, которые не были бы связаны с христианством. В разгар пуританства в Англии и США родители могли назвать ребёнка Божьим-Трудом, Изучай-Писанием, и даже Избегай-Прелюбодеянием (серьёзно, и это не самый дикий пример - тысячи их). Разумеется, тут опять есть цель на христианство; но логика та же, что у большевиков с их составными именами. А ведь некоторые (лично знаю Владлена и Владилену - от “Владимир Ленин”) даже прижились.

   С первым (довольно свободным - вспомните Серебряный век) десятилетием советской власти вернулась мода на старые, дохристианские имена. Однако, вопреки всем стараниям режима, они не изменили общей картины. Статистика показывает, что на исходе своих дней СССР всё ещё оставался страной, где большинство (абсолютное!) славяноязычных носят календарные имена. И хотя сегодня родители вольны дать ребёнку такое имя, какое им вздумается, без оглядки на религиозные институты, большинство всё так же носят имена из того же самого списка, что и сотню, двести, и три сотни лет назад. Сменилась лишь мотивация - теперь имена выбирают по принципу благозвучия, соотносимости с отчеством, либо в качестве уважения к одноимённому родственнику; так, моё имя было отчасти выбрано из почтения к дяде моей матери, имевшему некоторые успехи в творчестве - уверен, и у вас есть такие примеры.

   Разумеется, дворяне всегда были свободны давать имена вне зависимости от календаря (Екатерина Великая назвала внука Александром, веря, что тот, как его Македонский тёзка, станет царём Греции), а в некоторые деревни Церковь не провели вплоть до девятнадцатого века. Есть региональные отличия, религиозные и временные искажения. Не забывайте о постоянных заимствованиях (которые, правда, не сильно меняют картину): начиная с того, что первые “древнерусские” князья были скандинавами Рюриком, Хельгой и Ингваром (откуда “Олег” и “Игорь”), и продолжая первым русским святым - Борисом, чьё имя (традиционно русское, как считают многие) происходит, как и его мать, из тюрков-булгар.

Дополнительные имена

   А какой русский (украинец, болгарин, беларус), позвольте спросить, без отчества? Эта часть имени, повсеместно используемая в восточнославянской традиции, является к тому же древнейшей формой фамилии. Даже дилетант приметит, что множество современных фамилий происходят от мужского имени с добавленным суффиксом (Никитин, Астафьев, Петров, Семенович); и всякий специалист подтвердит, что фамилии эти возникли от отчества. Становление фамилий в некоторых языках (в т.ч. русском, украинском и белорусском) случилось достаточно поздно, а в исландском так и не произошло.

   Как правило, фамилия закрепляется в третьем поколении. Начинается она, как правило с мужчины (хотя бы бывает исключение), который, скажем, носит имя Никон. Его многочисленные дети, названные по календарю, зовутся Иван сын Никона, Илья сын Никона, Глеб сын Никона, и т.д. Во времена формирования фамилий (и в поздних крестьянских говорах), язык позволяет сократить “сын Никона” до “Никонов”, с тем же смыслом. Когда у детей Никона рождаются собственные дети (с десяток на человека), семейство становится очень большим. Тогда-то отчество превращается в родовое имя - в фамилию. Сегодня в русском языке отчество и фамилия не пересекаются напрямую, но в том же болгарском оба имени существуют в одной форме (Стоян Петров Иванов - имя-отчество-фамилия). В исландском фамилий не существует, и есть только отчества (Снорри Стурлусон, Хельга Стефансдоттир); которые, как вы заметили, могут быть матримониальными. Уверен, что все знают про арабскую форму “ибн” (где “Махмуд ибн Сулейман” - Махмуд сын Сулеймана). Допускаю, что многим знакома еврейский аналог - “бен” (“бен Давид” - сын Давида).

   Фамилия, всё так же в третьем колене, может быть произведена от прозвища деда (прозвище Безрукий в Безруков), его профессии (кузнец в Кузнецов), от местности (жил в Вязьме - Вяземский) и названия прихода (Вознесенские, Рождественские и иные).

   В католических и протестантских странах популярно среднее имя, как правило в честь деда или иного родственника, а часто средних имени два или даже три - в честь кинозвёзд, друзей и литературных персонажей. Так, королеву Елизавету II зовут Елизавета Александра Мария Виндзор, последнего немецкого императора звали Фридрих Вильгельм Виктор Альберт Гогенцоллерн, а автора, из-за которого мы здесь собрались - Джон Рональд Руэл Толкин. Это своеобразная замена отчеству там, где фамилия успела образоваться уже давным-давно.

   Наконец, есть прозвища и псевдонимы, которые зачастую являются неотъемлемой частью имени. Александра III из династии Аргеадов мы зовём Македонским и Великим, Гая Юлия мы зовём Цезарем, его наследника - Августом. Пётр Алексеевич Романов превратился в Петра Великого, а Иван Васильевич Рюрикович - в Ивана Грозного. Добавьте сюда Максима Горького и Иосифа Сталина, Джека Лондона и Льюиса Кэролла. Я представляю вам наиболее известные примеры только для того, чтобы вы поняли, как крепко может прозвище и псевдоним стать частью общеизвестного имени.

Итого

   Имена, мною описанные, можно разделить на четыре категории. Категории эти условны, но с ними работать значительно проще.

     * Личные имена. Это - персональное имя человека, данное при рождении или вскоре после. Оно соответствует римскому преномену, либо русскому имени. Происходит из магической традиции язычества, христианского канона (в основном греческие и латинские, реже еврейские), идеологических убеждений родителей, либо попросту выбрано из-за благозвучия и моды;

     * Дополнительное имя. Сюда я отношу средние имена и отчества, так как они редко пересекаются в рамках одной традиции. Необязательны в большинстве культур, но в некоторых (в т.ч. в русской) чрезвычайно важны и несут особую функцию;

     * Родовое имя. То, что соответствует русской фамилии и римскому номену. Это имя помогает отнести человека к семье, узнать о его происхождении и статусе. Для многих культур (но не всех) это наиболее социально значимое из имён;

     * Прозвища. У римлян они назывались когномены, и могли быть как личными (Гней Помпей Великий), так и семейными (ближайшие родственники Гая Юлия тоже были Цезарями). Если к личному или семейному прозвищу добавлялось второе, его называли агномен (Луций Корнелий Сулла Феликс, Публий Корнелий Сципион Африканский), и такое прозвище было особенно престижным. Ограничений на агномен, по сути, не было, и все они могли быть частью официального имени (консул Публий Корнелий Сципион Назика Серапион).

   Сюда также следует добавить адаптации и изменения имён со временем. Я уже упомянул, что Ингвар и Хельги стали Игорем и Олегом. Латышская крестьянка Марта, приняв православие, стала русской императрицей Екатериной I Алексеевной Романовой (Екатериной, наверное, по дате, Алексеевной по имени крёстного); точно так же меняли свои имена все зарубежные принцессы, ставшие невестами русским царям. Даже прозвища меняются со временем: Иван IV Грозный был известен современникам как Иван Великий, в то время как Грозным звали его деда Ивана III, которого уже мы называем Великим.

   Впредь, для удобства сравнений, я представляю вам сводную таблицу имён, известных и вымышленных. Задачей этой таблицы служит показать вам, по возможности, все типы распространённых в европейской культуре имён. По мере нашего исследования, я дополню её эльфийской плеядой, и вы, быть может, обнаружите некое сходство.

Наконец, об эльфийских именах

   Несмотря на то, что все наши имена можно истолковать (в переводе с греческого, латыни или иврита), но они, как вы понимаете, редко несут в себе смысл сами по себе. Нагруженные смыслом имена, популярные в раннем СССР, оказались совершенно не нужны. Встретив человека и узнав его имя, вы ничего не узнаете об этом человеке - разве что о его родителях. Это противоположно “дикой” языческой (в противовес “цивилизованной” греко-римской) традиции, когда основное имя могло быть дано человеку по прошествию времени, и часто несло в себе сакральный смысл.

   Услышав же имя эльфа, вы можете узнать, как он выглядит, кто его родитель, и какими качествами он обладает. Чтобы узнать, что значит ваше имя, вам требуется некоторое время со словарём; чтобы узнать, что значит имя эльфа, вам достаточно знать его язык. Эта часть их культуры казалась Толкину очень важной; не стоит считать, что имя вашего эльфа будет хорошим, если вы просто составите его из эльфийских слов. Настоящее имя эльфа - это рассказ с предысторией! Вернее, целая трилогия.

Происхождение эльфийских имён

   Я упомянул, что большинство римских имён потеряли своё значение к периоду республики; если вы помните мой рассказ про имена хоббитов, то знаете, что и у них были имена совершенно бессмысленные - вернее, потерявшие своё значение во тьме веков (“Бильбо” в их числе). Эльфийские имена, напротив, обрастали смыслом со временем.

   У первых трёх эльфов не было имён. Эльфы их называют Отцами - Имин (“Первый”), Тата (“Второй”) и Энель (“Третий”). Их старшинство - не биологическое, и происходит от того порядка, в котором они проснулись. Эти имена они, вероятно, не носили сами - их назвали таки потомки, когда уже сформировался эльфийский язык.

   Все трое проснулись с жёнами (Иминье, Татье и Энелье), и блуждали в поисках других эльфов. Когда они обнаружили группу из двенадцати спящих, Имин заявил своё право (как первый из эльфов) на власть над ними. Так возник первый эльфийский народ - Миньяр, т.е. “первые”.

   После этого они обнаружили и других. Тата забрал вторую группу из восемнадцати эльфов, а Энель третью, числом двадцать четыре; так возникли Татьяр и Нэльяр. Когда они нашли четвёртую, числом тридцать шесть, Имин отказался, потому что в своей гордыне считал, что ему предстоит найти куда больше сородичей; эти эльфы ушли к Тата. Пятая группа, числом сорок восемь, также не удовлетворила амбиций Имина, и он уступил их Энелю; продолжая уверять своих двенадцать подданных, что скоро они станут самым многочисленным племенем.

   Больше эльфов они не нашли.

   N.B. О подсчёте количества эльфов в Первую и дальнейшие эпохи я уже писал.

   Эльфы столетиями жили на берегу Куйвиэнен, и когда настало время Исходу, племена превратились в три народа. Малочисленные миньяр стали народов ваньяр, племя татьяр преобразилось в нолдор, а крупнейшая группа - нэльяр - мы зовём теперь тэлери. Ко времени Исхода, когда эльфийский народ оказался разделён на ушедших и оставшихся, образовался пра-эльфийских язык; к нему восходят все эльфийские языки и диалекты, а также многие слова народов людей. С самого начала эльфы полюбили всё, что связано с языком.

   Не считая трёх Отцов и их жён, которые известны нам скорее по прозвищам, нежели реальным именам, мы знаем ещё несколько эльфов без родителя. Их имена не имели смысла, потому что язык только создавался. Обыкновенно, они брали себе имена из благозвучия - простой набор звуков, который вызывал у эльфа приятное чувство. Точно так же они создавали свой язык - выбирали тот набор звуков, который, как всем казалось, наиболее точно и красиво отражает суть явления.

   Бессмысленные имена, по мере развития языка, обрастали смыслом. Так, Ингвэ, владыка ваньяр и верховный правитель всех эльфов (да, такой был), сам выбрал себе этот набор звуков в качестве имени, но со временем в эльфийских языках оно стало означать “вождь”. Обыкновенно, имя эльфа становилось словом для того, чем он был наиболее известен.

     Ингвэ - Владыка ваньяр и Верховный правитель всех эльфов; он жив до сих пор, и обитает рядом с Манвэ. Его почитают, как самого благородного из всех эльфов. Возможно, что Имин из раннего предания и Ингвэ - одно и то же лицо. Его имя стало словом для “вождь” (полное имя - Ингвэ Ингверон, “Вождь вождей”);
     Финвэ - Владыка нолдор и родоначальник нескольких великих домов. Смысла его имя так и не обрело;
     Индис - племянница Ингвэ и жена Финвэ. Её имя (“жена”, “невеста”) - пример того, как близко у эльфов стоят прозвища и имена;
     Эльвэ, Ольвэ и Эльмо - трое братьев из третьего рода эльфов. Первый из них останется в Средиземье и станет Тинголом, владыкой Дориата и правителем над всеми синдар. В свою очередь Ольвэ уйдёт на запад, как правитель над тэлери Амана, а младший из братьев останется с Тинголом, и станет (по одной из версий) дедом Келеборну;
     Новэ - изначальное имя Кирдана, который приходился родственником трём братьям;
     Ленвэ - один из эльфов третьего рода, родоначальник нандор и лесных эльфов. Он отправился с другими в Аман, но остановился, увидев Мглистые горы.

   Показательно, что все из них, кто остался в Средиземье, возьмут со временем другие имена. Дети всех этих эльфов получат уже говорящие имена, на языке одного из новых народов.

   Чтобы вы представляли себе, о каких народах идёт речь, я сопровождаю текст следующей генеалогией эльфов:

Наконец, имена (даже не верится)

   В мир эльфийских имён мы погрузимся на примере Аманьяр, Высших эльфов - тех, кто достиг Валинора; их культура описана Толкином особенно подробно.

   Система эльфийских имён довольно сложна, поскольку одни имена эльфу дают родители, другие - окружающие, а некоторые - он выбирает себе сам. Всего есть четыре типа имени, и эльф, как правило, использовал каждое.

Первое имя - Атарессе

   При рождении эльф получал своё первое, так называемое “Отцовское имя”. Слово “атарессе” не используется Толкином, однако, вполне подходит для названия. Это - самый близкий аналог фамилии у эльфов, хотя нам оно больше напомнит отчество.

   Имя это произносилось отцом вскоре после рождения, на специальной церемонии Эссекармэ (“имянаречение”). Обыкновенно, имя было основано на самом известном из имён родителя. Так, мальчик получал имя, напоминающее имя отца, а девочка - напоминающее имя матери; впрочем, это не было строгим правилом, и известны примеры материнского атарессе у мальчиков. Также, в особых случаях, ребёнок мог получить имя, связанное с его дедом или бабушкой, если те были особенно известны среди эльфов (сыновья Феанора, как и он сам, названы в честь своего деда, владыки всех нолдор Финвэ). Со временем, имя могло быть изменено, чтобы лучше соответствовать качествам носителя, но всё ещё походило на имя предка.

   Атарессэ может быть составлено следующим образом:

     Простой повтор имени родителя. Такое имя, как правило, было временным, и заменялось, когда ребёнок подрастал и обретал индивидуальность;
     К родительскому имени добавлялся суффикс родительного падежа (-iel либо -ien, т.е. “дочь…” либо “сын…” того или иного эльфа). Такие имена тоже со временем меняли. Так, Феанор был при рождении назван Финвион, т.е. “сын Финвэ”;
     Наиболее частый способ - использование части родительского имени, с добавлением новых частей и суффикса. Так, Феанор был переименован в Курифинвэ (“искусный Финвэ”), когда проявил свой талант к ремёслам.

   Другие сыновья Финвэ были названы похожим образом: Финголфин - Нолдофинвэ (“Мудрый Финвэ”), Финарфин - Арафинвэ (“Благородный Финвэ”). Сыновья Феанора тоже носили имена в честь Финвэ: Маэдрос - Нэльяфинвэ (“Финвэ Третий”), Маглор - Канафивнэ (“Сильноголосый Финвэ”), Келегорм - Туркафинвэ (“Сильный Финвэ”), Куруфин - Куруфинвэ (назван так же, как отец, потому что был его любимым сыном), Карантир - Морифинвэ (“Тёмный Финвэ”), Амрод - Питьяфинвэ (“Маленький Финвэ”), и Амрас - Тэлуфинвэ (“Последний Финвэ”).

   Обыкновенно, в полном имени эльфа именно родительское имя следовало первым. Это было тем “публичным” именем, которым любой мог назвать эльфа, и которое, подобное фамилии и отчеству, определяло его происхождение.

Второе имя - Амилессэ

   Обыкновенно, вторым именем эльфа было “Материнское имя”, данное им его матерью; однако, есть случаи, когда вторым было имя, избранное самим эльфов (см. пункт 3). Эльф получал его спустя некоторое время после рождения - как правило, до того, как мог назвать себя сам.

   Амилессэ, в зависимости от своего происхождения, делилось на два типа:
 
     Амилессэ Тэркенье, либо “имя прозрения”. Оно было связано с природной чуткостью эльфийских матерей, которые могли раньше других заметить особое качество своего ребёнка. Обыкновенно, оно возникало в уме матери через пару лет после родов, когда дитя уже начало проявлять свой характер;
     Амилессэ Апакенье, либо “имя предвидения”. Такое имя мать давала в том случае, если ей удавалось предсказать судьбу своего ребёнка. Особо ценными считались видения, полученные в час рождения. В особо редких случаях, этот дар проявлял себя (через эльфийскую кровь) и в роду королей дунэдайн; так, мать последнего короля Артедайна дала ему говорящее имя Арведуи (т.е. “последний король”).

   Это имя тоже считалось общедоступным, и следовало сразу за отцовским. В некоторых случаях, оно становилось основным; так, Феанаро - это материнское имя Куруфинвэ. Пророческое имя было редким, но считалось чрезвычайно ценным. Одного из сыновей Феанора мать назвала Умбарто (“Обречённый”); отец, напуганный таким именем, заменил его на Амбарто (“Восходящий к славе”). Однако, Нерданель заметила, что её имя всё равно останется истинным; по прибытию в Средиземье, Амрас сгорел с кораблями тэлери.

   Амилессэ может послужить основой отцовскому имени. Так, атарессэ Тургона - Турукано - является калькой с амилессэ его отца Финголфина - Аракано.

Избранное имя - Кильмессэ

   Это имя эльф выбирал себе сам, как только осваивал “Ламатьявиэ” - материнский язык. В эльфийском воспитании особое место занимал язык, и ребёнка учили понимать и ценить красоту квенийских имён. К тому же, это было важным символическим шагом - ребёнок показывал, что способен назвать себя, т.е. обладал достаточным пониманием своей природы. Эти имена обладали огромной индивидуальностью, и отражали лингвистические вкусы носителя. Такие имена появлялись у эльфов где-то между семью и десятью годами; вероятно, оно также произносилось на особой церемонии.

   В первую очередь, оно было основано на талантах и интересах ребёнка, а со во временем также могло меняться. По сути, эльф имел право менять его сколько угодно раз, если считал, что оно уже не отражает его личности.

   Это имя, в отличии от предыдущих, было исключительно личным. Только члены семьи или ближайшие друзья могли использовать его; в ином случае, можно нанести эльфу серьёзное оскорбление.

   Случалось и так, что материнское и избранное имя сливались воедино - ребёнок избирал себе тот же эпитет, которым наградила его мать. В любом случае, это имя должно было быть уникальным.

   Единственный известный нам случай Кильмессэ - Феанор, взявший себе второе имя (Териндэ) в честь умершей матери. Все остальные Кильмессэ не были тайной, но опускались в исторических хрониках.

Дополнительное имя - Эпессэ

   Это имя, как и первые два, создаётся другими эльфами (и не только эльфами!). Во многом, это не более чем прозвище (как Цезарь, Магнус (в Гней Помпей Магнус) или Август), и зачастую таких прозвищ у эльфа сразу несколько. Иногда, они становятся куда популярней, чем отцовское (т.е. основное) имя эльфа, и становятся частью исторического имени (Галадриэль, как пример).

   Такое имя всегда имеет значение, и не основано на других именах эльфа. Это может быть титул либо почётное звание, признание заслуг или свидетельство подвига. Также, оно может описывать исключительные качества эльфа, его судьбу или даже смерть. Таким образом, иногда и сам эльф не знает о своём эпессэ. Одно и то же эпессэ могут носить многие эльфы, а иногда от эльфа остаётся лишь “прозвище”; так, мы не знаем истинного имени Махтана (“Умелый”), а только его многочисленные эпессэ (Аулендил - “Слуга Аулэ”, Урундил - “Любящий медь”, и Руско - “Лиса”).

   Это имя куда более доступное чем остальные (опять же, мы чаще зовём Цезаря Цезарем, чем сами римляне), но не считается официальным, пока сам эльф его не признает. Он может получить его от своей пары (жёны дают эпессэ мужьям, а мужья - жёнам), и часто это происходит уже в зрелые годы.

   Особой формой Эпессэ были синдаринские версии имён. Нолдор, пришедшие в Средиземье, более известны под тем именем, которое им дали синдар: Финголфин, Фингон, Тургон - это всё синдаринские версии их квенийских имён. Иногда, новые имена являются переводом, в иных случаях - обыкновенной калькой.

Некоторый итог

   Теперь, перечислив все возможные типы имён, я дополню таблицу несколькими известными эльфами. Лишь четыре примера, но все они, как мне кажется, иллюстрируют эту сложную, но не такую уж запутанную систему.

   Четыре имени - Феанор, Галадриель, Финрод и Гил-Галад. Все они, однако, принадлежат к благородным домам Высших эльфов Амана; можно ли таким же образом проанализировать имена эльфов Средиземья?

Имянаречение в Средиземье

   Увы, но Толкин не описывал традиции Уманьяр хотя бы вполовину столь подробно, как описал таковую у Аманьяр. Мы можем лишь строить предположения, глядя на их имена.

   Эльфы Белерианда были особенно близки к Аману, а после Изгнания Феанора вступили в тесную связь с нолдор. Когда пал Дориат, синдар, впитавшие в себя язык и культуру нолдор, бежали вглубь Средиземья; вероятно, через них западные традиции пришли на восток.

   Однако, была ли эта традиция в новинку эльфам Средиземья? Я допускаю, что имянаречение у нолдор, ваньяр и фалмари возникло не на пустом месте, и восходит к тому времени, когда все народы эльфов были единым целым. Так, синдаринское слово “энет” очень похоже на квенийское “анессэ” (оба означают “данное имя”).

   Так, имя Денэтора (“Гибкий и тощий”) очевидно имеет природу эпессе, т.е. прозвища. Другой пример эпессе, данного ещё до того, как языки эльфов раскололись - прозвище Эльвэ “Тиндиколло” (“Серый плащ”). Так его назвали ещё в начале дней за его серебристые волосы; со временем, когда возник отдельный язык синдар, имя преобразилось в Элу Тингол. Следовательно, ещё первые эльфы имели традицию таких прозвищ. К тому же, Толкин упоминает, что у синдар были во всяком случае два прозвища, связанных с профессией - Келебримбор для кузнецов, и Тегильбор для писцов. Сравните это с тем, как европейские фамилии возникли из профессиональных прозвищ; возможно, у эльфов, живи они меньше бесконечности, из прозвищ могли возникнуть собственные фамилии.

   По-своему, имена каждого из пробуждённых первых эльфов являются кильмессэ, т.е. “выбранным именем”; ведь они сами взяли их себе, основываясь исключительно на собственных вкусах к звучанию. Можно предположить, что эльфы оставили в своей культуре кильмессэ в качестве традиции, отсылающей к дням пробуждения. А значит, такие имена могли быть и у уманьяр, и даже у авари.

   У нас нет примеров материнского имени у уманьяр, но я рискну допустить, что и оно у них было; ибо любая эльфийская женщина, аманьяр или уманьяр, обладает даром прозрения и прорицания.

   Что же касается отцовского имени, то я могу лишь вспомнить о раннем Легендариуме, в котором эльфы-илькорин (“дикие” эльфы, предтеча синдар) имели нечто отдалённо похожее на атарессэ. Они давали имена, добавляя приставку “го-” к имени отца.

Некоторые примечания

   Западная традиция имянаречения окажет сильное влияние на людей Белерианда и Нуменора, а следовательно - на Гондор и Арнор. В какой степени - вопрос открытый, и мы его ещё рассмотрим.

   Серьёзным отличием от наших имён является то, что у эльфов они осознанно не повторяются. Ибо эльф - создание бессмертное, и называть кого-то именем Феанора - всё равно, что посягать на его (до сих пор живую) личность. Сравните это с тем, как благородные люди Третьей эпохи называют своих сыновей именами эльфов Первой эпохи - Дэнетор (целых двое!), как пример.

   К тому же, эльфы никогда не использовали в качестве имени что-либо, связанное с Эру или валар. Это, опять же, совершенно не похоже как на христиано-иудейскую традицию, где часть имён либо с частицей “бог”, либо с одним из имён Яхве (да, Тимофей и Иван, вас назвали в честь этого маньяка), так и на имена нуменорцев. Как я покажу позднее, некоторые из потомков Элроса брали себе имена в честь тех, кого считали почти что богами.