суд над мелькором

Часть первая
 

Режиссер «Хоббита» подарил камеру студентке из Уфы.

Немного об экономике

Наше судно - почти научное, и определённо исследовательское, - утонув, казалось, в водах коварной толкинистики, вновь поднимает паруса. Спасибо вам, что вы с нами.

Следует сказать о новой политике, которой я, уповая на прочее, постараюсь придерживаться. Голосование за лучший вопрос теперь будет разовое, и каждый, чей вопрос был признан лучшим в числе трёх вопросов выпуска, получит её. Все достойные будут в скором времени, как только это позволит бухгалтерия, награждены. Разумеется, те, кто задавал успешные вопросы повторно, будет награждён особо. В конце-концов, это - не соревнование, но попытка поощрить ваш интерес приятной мелочью. Вопрос, рассуждение о котором столь обширно, что переростает в отдельный выпуск (как в сегодняшнем случае), также будет поощряться наравне с победителями голосования. Надеюсь, Вы сочтёте это в достаточной мере справедливым: с одной стороны, вопросы, достойные поощрения за саму свою сложность, с другой - те, что волнуют читателя, пускай и не требующие длительного разъяснения.

Мы всегда ждём ваши вопросы. Они - главный стимул продолжать.

Экономический вопрос. Какая валюта использовалась при торговле в Средиземье? Это было золото? Или натуральный обмен? Ведь если политических центров было немного, то зачем золото тем, кто жил в удаленных поселениях?

   В “Полном справочнике Средиземья” (“The Complete guide to Middle-earth”) - вторичном источнике, чей авторитет, однако, подкреплён словами Кристофера Толкина (“восхитительный справочный материал”), - имеется любопытный пассаж: “Вопреки некоторым мнениям, во Властелине Колец есть упоминания денег…”

   Если судить по этой фразе, то во всяком случае на момент первого издания книги (август 1974, время расцвета толкиновского культа в США) среди читателей сложилось убеждение, будто бы денежной системы, подобной римской, средневековой или современной, в Средиземье не было. Следует понимать, что Толкин и его герои для целого поколения американцев стали своеобразной альтернативой современности; лозунги, подобные “Гендальфа в президенты!” - часть тот культуры, культуры хиппи и битников, осуждавших Войну во Вьетнаме и придерживающихся, зачастую, левых и леворадикальных взглядов. В этой системе ценностей, деньги выступали частью ненавистного миропорядка, а потому совершенно понятно, как они “исчезли” со страниц Толкина (то же относится и к заблуждению о том, что в Средиземье нет религии; об этом мы тоже поговорим). Сам автор, заставший “толкиновский бум” в США, относился к явлению с нескрываемым раздражением: вместо читателей, он получил “фанатов”, значительно исказивших форму и содержание его труда, а героев эпоса превративших в персонажей политической агитации. Этот “бум” породит и значительную часть современного фэнтези; рискну сказать, что Толкин, доживи он до наших дней, и от своих “последователей” был бы не в восторге (ворчлив он был, что поделать).

   Деньги, однако, были хороши известны героям Дилогии (так я, с вашего позволения, буду называть сюжетных союз “Хоббит”-”Властелин Колец”), и в этой связи отмечу, что вопрос сформулирован очень верно. Ситуацию конца Третьей эпохи можно сравнить с Ранним Средневековьем Европы, переходящим в Высокое: Арнор пал, подобно Западной Римской империи, во многом из-за ряда неудачных правителей и постоянной войны на своих рубежах, неспособности центра контролировать периферию, вырождения правящего класса, и, в результате войн и эпидемий - депопуляции и так малонаселённой страны. Падение Форноста сродни падению Рима, или, скорее, Равенны (последней столицы империи), так как историческая столица - Аннуминас - был, как и Рим, покинут ранее. Именно Арнор, в период единства двух царств, был старшим; именно в Аннуминасе расположит свой трон Арагорн, когда станет правителем Воссодинённого царства.

   Восточное царство - Гондор, который и Толкин сравнил с Византией. Константинопольское царство, как и Гондор, располагалось одновременно на востоке и западе, в Европе, Африке и Азии - в северо-западном Средиземье, землях у моря Рун и с южными границами у самого Умбара, в случае Гондора. Византия охватывала восточное Средиземноморье, как Гондор охватывал залив Белфалас; общность климата, рельефа и культуры также сближают их. Даже в образе Арагорна, восходящего к фольклорному “спящему королю”, виден Мраморный король - последний император Византии Константин Драгаш, который, когда город пал, за своё мужество был обращён в мрамор, избежав таким образом смерти, чтобы однажды вернуться на трон и освободить Константинополь от турков. Символично, что хотя старшим городом считаются Рим и Аннуминас, но именно в Константинополе и Минас Тирите восходит на давно утраченный трон владыка обоих преданий.

   Византия и Гондор - лишь тени своего былого величия, но величия столь грозного и внушительного, что даже будучи тенью они превосходят всех остальных. Со временем Византия теряла своё преимущество, но почти тысячу лет никто не мог превзойти её в литературе, живописи, музыке, инженерии, ремёслах, кораблестроении, медицине и всех науках. 80-90% всего производства Евразии за вычетом Индии и Китая приходилось, в период расцвета, на Византию. Основой её сказочного богатства служили торговля и непомерные налоги. Я считаю, что несмотря на очевидные аллюзии (несомненно, что образ осаждённой Византии повлиял на историю Гондора), нельзя восполнять пробелы наших знаний о Гондоре тем, что нам известно о Византии - всё же, это совершенно разное государственное устройство, разное мировоззрение, иные обстоятельства и т.д. Однако, в соотношении Византия-Европа мы видим ключ к той пропорции, которую составляло соотношение Гондор-Средиземье. Как и греки, гондорцы сохранили сильную власть, относительно централизованную в начале и обретшую позднее феодальные черты (так, если первые наместники назначались королём, то в дальнейшем эта должность стала наследной; то же, вероятно, относится и к управляющим провинций). Византийская монета, как унифицированный способ налогообложения и торговли, была в ходу от Египта до Крыма, и от Балкан до Палестины; то же справедливо сказать и о империи Гондора.

   По имени нам известны две гондорские монеты - ка’стар (на синд. манер “ми’риам”) и та’рни (tharni, на синд. манер “ка’нат”, canath). Кастар был основной монетой Гондора, и по стоимости равнялся четырём тарни. Обе монеты, вероятно, были серебряными и отличались лишь размером; во всяком случае, металл кастара нигде не назван. Иные исследователи считают (и вполне разумно), что должно существовать ещё во всяком случае две монеты - больше кастара (условный золотой “дукат”) и меньше тарни (условный “пенни”, серебрянный либо медный).

Кастар в "Тенях Мордора"

   Эту систему унаследовали (вероятно, от нуменорцев) не только жители Гондора, но и арнорцы. В обоих странах монеты составляли государственную казну и всеобщий налог, монетой оценивалась стоимость товара и услуг ремесленника, а регулярная армия получала своё жалование.

   Определённо, дунэдайн не были единственными, кто прибегал к монетарной экономике: наследники Нуменора заселили южное побережье Средиземья, где могущество нуменорцев могло значительно повлиять на все вождества, королевства и империи, какие видел Харад; племена Востока без конца нападали на Гондор, желая его несметных богатств (государство, построившее Аргонат и десятки великих городов должно не только обладать познаниями в архитектуре и инженерии, но и нести огромные расходы, если не желает прибегать к рабскому труду). Особенно сильно влияние Гондора на его непосредственных соседей и союзников - северян. Так, в языке рохиррим есть слово “касту”, позднее ставшее хоббичьим “каст”, и происходящее от имени гондорской монеты “кастар”. Означало оно, однако, не собственную валюту, но любую ценную безделушку: это изменение смысла очень показательно, как пример отношения северян к деньгам. Для них, как и для варваров, окруживших Рим, монета представляла ценность не по своему символическому номиналу - “один кастар” или “четыре тарни”, но по качеству и количеству материала, из которого она сделана - столько-то грамм серебра или золота, их проба. Для человека, принадлежащего к “высокой цивилизации”, важнее численное значение монеты - мы видим мир в условных евро и долларах, в то время как для “варваров” это - кусочек драгоценного металла (не в наше время медных, никелевых и латунных блестяшек, разумеется). Вообще, переход монеты от “стоимости в себе” (т.е. стоимости материала, ушедшего на создание монеты) к “символической стоимости” (т.е. условной цене - 1, 2, 5 условных единиц...) - важная примета прогресса, общественного и экономического.

   Для рохиррим же, а также для лесовиков, людей Беорна и прочих дунландцев - монета лишь ценный кусок серебра, который можно получить у царского купца в обмен на свой товар (да простит меня требовательный читатель за то, что я называю Гондор царством, но у меня на то есть свои основания); а затем переплавить на новое изделие или столь же успешно купить какую-нибудь зарубежную забаву. Между собой, однако, они предпочтут естественный обмен - бартер, где наиболее доступный для племени товар становится мерой цены для всего остального (так, корова может стоить пяти овец, а золотое кольцо - двадцати). В этой связи предлагаю вспомнить чудесную дилогию Fallout. То ли я так играл, то ли так и было задумано, но несмотря на наличие в игре долларов и крышек, основную часть сделок я проворачивал бартером - отдавал то, что имею в избытке, и получал то, что мне необходимо. Мир после падения крупной империи - это всегда локальный постапокалипсис: с постепенным возрождением люди возвращают понятие валюты, но всё ещё полагаются на более долговечный и надёжный бартер. Наиболее “цивилизованны” в этом плане должны быть жители Рохана - они одни из немногих, кто из племени или союза племён построил пусть и примитивное по гондорским меркам, но довольно успешное государство; допускаю, что с установлением Pax Anadune, “дунэдайнского мира”, возрождённая Арагорном империя станет толчком к дальнейшему развитию Рохана, с печальными, вероятно, последствиями.

   Другой центр силы - Арнор, - как я уже упомянул, был разрушен в результате Ангмарских войн. На его обломках осталось два крупных населённых района - Шир (бывший Суза-т, протекторат короля) и земли вокруг Бри, что выжил за счёт своего расположения на торговом пути гномов через Эриадор. И тем, и другим в конце Третьей эпохе были известны деньги: более того, нам известно, что они использовали систему, происходящую от Арнорской, и, следовательно, схожую с таковой в Гондоре. Основная монета в переводе названа “серебряным пенни”: хороший пони стоил четыре пенни, а потеря тридцати пенни была значительной для состоятельного держателя таверны. Упомянута также золотая монета, столь ценная, что это подчёркивается особо. В черновиках к ВК сказано, что Бильбо потратил на прощальную вечеринку свои последние 30 дукатов, так что можно с некоторой долей достоверности называть так (в переводе на “современный язык”, разумеется) золотую монету.

   Богатства, принесённые Бильбо из Эребора, исчислялись, таким образом, в монетах; что и логично - едва ли хоббит смог пронести несметные по местным меркам богатства через весь Рованион и Эриадор, будь они в слитках. Я рискну, более того, предположить, что нуменорцы восприняли от гномов не только элементы своего языка (распознать кхуздул в адунаике сможет и непрофессионал), но и идею монетарной экономики. Гномы с самого своего пробуждения вгрызались в твердь земную, поднимая наверх богатства её недр: золото, серебро и мифрил. Искусные ремесленники, они создали тысячу прекрасных и полезных вещей, но основную долю богатств, захваченных Смаугом, составляли, как следует из иллюстраций самого Толкина, золотые монеты гномов. Дэйл, дважды обогатившийся благодаря соседству с гномами, имел собственную монету, и, судя по образу Мастера Озёрного города, познал все прелести коррупции. В конце Третьей эпохи он стал могущественным и обширным королевством севера; без монет с профилем Барда такое непросто воплотить.

Разговор со Смаугом, иллюстрация Толкина

   Почему монетарная экономика, применимая дунэдайн и гномами не стала основной? Ответ - эльфы. Всем нам привычна градация от медной монеты к серебрянной, а от серебрянной - к золотой. Так обстояли дела в старой Европе, и так же устроена экономика многих фентезийных миров. Эльфы, однако, всегда ставили серебро выше золота. Для них серебро - земные звёзды, в то время как золото за пределами трудов Толкина неспроста окрестили “металлом Моргота”. Золото - это страсть драконов и символ жадности, это материал Кольца Всевластия и цвет Ар-Фаразона Великого. Золото, сокрытое в недрах земли, приняло в себя то Искажение, которым Моргот отравил наш мир. Как же эльфы отнесутся к торговцу, предлагающему им “морготов металл”? Вероятно, это не было столь острой проблемой для эльфов Мраколесья, которые торговали с людьми Дэйла вином; возможно, что и загадочный народ (скорее люди, нежели эльфы) Дорвиниона, также славящийся вином, в обмен на напиток получал от северян гномью или далианскую монету.

   Итак, ситуация на конец эпохи действительно напоминает Европу после падения Запада: великий центр власти в Гондоре, подверженная его влиянию и постепенно развивающаяся периферия. Постепенно на руинах старой империи образуются новые племенные союзы, со временем способные стать государством (с той лишь в поправкой, что в Средиземье всё происходит несколько медленнее). В ядре погибшего Арнора, подобно княжествам Италии, подают надежды Бри и соседние деревни. Ключевое различие с реальностью состоит в том, что на момент падения Западной империи в ней проживали миллионы людей; Арнор же был населён беднее, нежели миллионник-Гондор. Население всего северо-западного Средиземье сконцентрировано в Гондоре, но и близко не стоит рядом с 50 000 000 жителей Римской империи в пятом веке, перед гибелью Рима. Именно низкой населённостью я объясняю ту скорость, с которой в Средиземье происходят процессы, занявшие куда меньше времени у наших европейских предков. Однако, с установлением Арагорном династии Тельконтари, всё должно измениться: и расширение Гондора на восток и юг, и возрождение (или даже Ренессанс) Арнора, и всеобщий мир станут тому достаточной причиной.

   И в завершение стоит заметить, что во времена, предшествующие Третьей эпохи, деньги не оставили известного нам следа. Определённо, деньги были у нуменорцев и гномов, но ни эльфы, доминировавшие в Средиземье первых двух эпох, ни их полудикие соседи-люди, не выходили за пределы бартера. Как шли дела при Сауроне и Морготе - загадка, но, скорее всего, рабского труда и плановой экономики вполне хватало, чтобы кормить военную машину, а о подчинённых народах оба захватчика особо не заботились.

Представляем первую подборку с ответами на ваши новые и старые вопросы. Напоминаем, что присылать вопросы можно через специальную форму.

Список вопросов:

     - Была ли душа (фэа) у орков?

     - Чем отличался оригинальный Хоббит от переработанного "ради большей связи с ВК"?

     - Является ли Аркенстон сильмарилом?

     - Растёт ли у эльфов-мужчин борода?

     - Варят ли эльфы борщ? И если варят то какой предпочитают, красный свекольный, или им больше нравится щавелевый?

UPDATE: Отдельная благодарность Агенту Кузнецову за подправленный орнамент.

Была ли душа (фэа) у орков?

   Это один из вопросов, ответ на который не может быть однозначным. Опубликованная версия Сильмариллиона возводит орков к искажённым эльфам, однако в поздние годы Толкин отказался от этой идеи. В «Преображённых мифах» (HoME X-5) приводится несколько версий – эльфийское происхождение, людское происхождение, смесь людей и эльфов, а также искусственные марионетки Моргота. Первые три варианта говорят о возможности фэар у орков, однако в ослаблённом, искажённом и подчинённом Морготу виде.
   Однако, более состоятельный комментарий, касаемо наличия у орков души, Толкин даёт в связи с лингвистическими вопросами, где отрицает наличие Речи признаком Души:
   «Я должен заметить, что Речь не является обязательным признаком разумной Души (фэа). Орки были человекоподобными зверьми (в насмешку и подражание над людьми и эльфами), насильно превращённые в подобие людей. Их Речь была лишь воспроизведением того, чему научил их Мелькор. Даже об их роптании он узнавал сразу же. Мелькор вложил в них Речь, и, размножаясь, они наследовали её как часть механизма; у них было воли не больше, чем, скажем, у собаки или лошади перед своим хозяином... То же можно сказать о Хуане и Орлах – они были обучены речи, и подняты выше других зверей – но у них всё ещё не было полноценных фэар.»
   Таким образом, какой бы версии из предложенных не следовать, – полноценной души у орков быть не могло. Однако, отсутствовала ли она вовсе, либо же была подобием настоящей, однозначно сказать нельзя. В конце концов, сам Толкин так и не определился с этим, а завершённый лично им вариант Сильмариллиона не был дописан.

Чем отличался оригинальный Хоббит от переработанного "ради большей связи с ВК"?

   Первое издание Хоббита было сказкой, написанной большей частью для детей, и не казавшееся тогда Толкину частью большой истории. Лишь когда он взялся работать над Властелином Колец, все детали «встали на места». Сюжетообразующим элементом новой истории стало Кольцо, тут же оказавшееся кольцом Бильбо, Некромант был опознан Сауроном, а земли от Шира до Эребора очутились на одной карте с Гондором и Мордором. В то время Толкин уже имел наброски мифологии, которая в дальнейшем станет Сильмариллионом, и так (внезапно для него самого) возникла цельная история Средиземья.
   Чтобы отразить связь событий Хоббита с Властелином Колец, требовалось не только создать несколько «мостиков» между произведениями, но и изменить тональность детской сказки. Изменений было немало – помидоры стали огурцами из-за того, что американские континенты не будут открыты ещё до викингов и Колумба; гномы (gnomes,  от латинского gnosis – «знание») стали нолдор из Сильмариллиона.
   Но куда более значимые изменения коснулись Кольца. В первом издании это было всего лишь фольклорное волшебное кольцо, которое Голлум поставил на кон в игре в загадки. В новой же версии нельзя было так легко разделять Кольцо и Голлума – следовало показать, сколь сильное влияние оно на него оказывает, и что расстаться с ним он не способен.
   Стоит также понимать, что обе версии существуют в реалиях Легендариума. По мнению Толкина (который по внутренней мифологии лишь перевёл Хоббит и Властелин Колец на английский), ранняя версия – искажённая история самого Бильбо, придуманная им для хоббичьих детишек. То, что он укрыл природу Кольца и то, как получил его, может объяснятся как пагубным влиянием артефакта, так и банальным незнанием Бильбо и его желанием приукрасить свой поход.  Вторая же версия была написана после войны Фродо, который тогда уже знал подлинную историю Бильбо, и понимал природу Кольца.

Является ли Аркенстон сильмарилом?

   Теория о том, что Аркенстон короля Трора – один из трёх сильмарилей, что вместе с Маэдросом оказался в земных недрах, является пусть и популярным, но заблуждением.  С одной стороны, оба камня обладали собственным свечением, имели роковую ценность, а староанглийское слово eorclanstánas Толкин использовал в том числе для описания сильмарилей. Однако, если отрешиться от экранизаций, где Аркенстону уделена куда более значимая роль, то реальных оснований к такому сравнению нет.
   Во-первых, география. Земли Белерианда находятся слишком далеко от Эребора, чтобы, даже посредством движения литосферных плит, камень мог там оказаться. Во-вторых, природа камней отличалась – сильмарилы были идеальными камнями, которым ничто не может навредить; Аркенстон же, обратно, был обработан и получил свою форму благодаря умениям гномьих мастеров. Также, касаемо формы, возникает третий пункт – Аркенстон был вытесан в виде тысячегранного шара, едва помещавшегося в руках Бильбо. Сильмарил же, как нам известно из истории про Эльвинг, та носила на голове.
   И, наконец, важен исторический контекст. В Первую эпоху гномы разорили Дориат, и убили многих эльфов именно из-за сильмарила (вплетённого в Наугламир), а вражда между расами сохранялась вплоть до конца Третьей эпохи. Среди подданных Трандуила было много эльфов Дориата, а его отец Орофер лично пережил резню, устроенную гномами. Едва ли можно предположить, что окажись камень гномьего короля одним из роковых сильмарилов, Трандуил бы признал право гномов на него, и тем более стал бы сражаться бок о бок с ними в войнах конца Эпохи.

Растёт ли у эльфов-мужчин борода?

   Понятие старения неизвестно эльфам в том виде, в каком его понимают люди. Каждый эльф проходит как минимум три жизненных круга – условные юность (Леголас, Арвен), зрелость (Элронд, Трандуил) и некое подобие старости. Последнее состояние наверняка известно лишь одному эльфу Средиземья – Кирдану. К концу Третьей эпохи ему было около 10 000 лет, так как он был, вероятно, одним из перворождённых, либо ребёнком первого поколения.
   Главным признаком его старения была борода, встреченная ещё только у одного эльфа – Махтана, отца Нерданэль. Хоть тот и находился лишь на втором круге, однако, старение может происходить быстрее – так, 8 000-е летняя Галадриэль почти приблизилась к третьему кругу. Тяжелые события, горечь и тоска, а также нанесённые травмы и делают эльфа по-настоящему «старым». Других признаков, кроме бороды, у стареющих эльфов-мужчин не было.
   Те же эльфы, что провели большую часть своей жизни в Валиноре, пусть и являются ровесниками Кирдана, но избавлены от явных следов старения. Необъяснённым остаётся лишь наличие бороды у Махтана – впрочем, как и рыжий цвет его волос.

Варят ли эльфы борщ? И если варят то какой предпочитают, красный свекольный, или им больше нравится щавелевый?

Отвечает приглашённый эксперт по борщам, госпожа Шэль:

   Ну,  давайте пофантазируем.
   Что такое борщ? Традиционно это суп на основе свеклы или щавеля, на мясном бульоне.
   Эльфы употребляют мясо в очень крайнем случае. Убивать животное ради наваристого бульончика - это явно не про них. Для зеленого борща еще важно добавление яйца, что тоже для эльфов не подходит.
   Еще один важный пункт борща - зажарка. Жаренное тоже не входит в обыденный рацион эльфов.
   То есть в классическом понимании борщ, свекольный или зеленый, эльфы не ели. Но можно предположить, что потребляли какие-то аналоги на основе легких овощных бульончиков.
   Но стоит отметить, что едва ли не единственная, известная у эльфов, приготовленная на огне еда - хлеб, а в остальном они сыроеды.